Мир в картинках. Иван Крылов. Избранные басни | страница 7



          Однажды вздумалось друзьям
В день жаркий побродить по рощам, по лугам,
          И по долам, и по горам;
А так как человек медведя послабее,
          То и Пустынник наш скорее,
               Чем Мишенька, устал
          И отставать от друга стал.
То видя, говорит, как путный, Мишка другу:
          «Приляг-ка, брат, и отдохни,
          Да коли хочешь, так сосни;
А я постерегу тебя здесь у досугу».
Пустынник был сговорчив: лег, зевнул,
               Да тотчас и заснул.
А Мишка на часах – да он и не без дела:
     У друга на нос муха села.
          Он друга обмахнул,
               Взглянул,
А муха на щеке; согнал, а муха снова
          У друга на носу,
И неотвязчивей час от часу.
Вот Мишенька, не говоря ни слова,
Увесистый булыжник в лапы сгреб,
Присел на корточки, не переводит духу,
Сам думает: «Молчи ж, уж я тебя, воструху!» —
И, у друга на лбу подкарауля муху,
     Что силы есть – хвать друга камнем в лоб!
Удар так ловок был, что череп врознь раздался,
И Мишин друг лежать надолго там остался!

ТРИШКИН КАФТАН

     У Тришки на локтях кафтан продрался.
Что долго думать тут? Он за иглу принялся:
     По четверти обрезал рукавов —
И локти заплатил. Кафтан опять готов;
     Лишь на четверть голее руки стали.
          Да что до этого печали?
     Однако же смеется Тришке всяк,
А Тришка говорит: «Так я же не дурак
               И ту беду поправлю:
Длиннее прежнего я рукава наставлю».
          О, Тришка малый не простой!
          Обрезал фалды он и полы,
Наставил рукава, и весел Тришка мой,
          Хоть носит он кафтан такой,
          Которого длиннее и камзолы.
                         —
Таким же образом, видал я, иногда
               Иные господа,
          Запутавши дела, их поправляют;
Посмотришь: в Тришкином кафтане щеголяют.

ДЕМЬЯНОВА УХА

          «Соседушка, мой свет!
          Пожалуйста, покушай». —
«Соседушка, я сыт по горло». – «Нужды нет,
          Еще тарелочку; послушай:
     Ушица, ей-же-ей, на славу сварена!» —
«Я три тарелки съел». – «И, полно, что за счеты:
          Лишь стало бы охоты,
          А то во здравье: ешь до дна!
          Что за уха! Да как жирна:
Как будто янтарем подернулась она.
          Потешь же, миленький дружочек!
Вот лещик, потроха, вот стерляди кусочек!
Еще хоть ложечку! Да кланяйся, жена!» —
Так потчевал сосед Демьян соседа Фоку
И не давал ему ни отдыху, ни сроку;
А с Фоки уж давно катился градом пот.
     Однако же еще тарелку он берет:
          Сбирается с последней силой