Геннадий вместе с соседкой с интересом стали рассматривать находку. На первой странице тетради красивым каллиграфическим подчерком было написано "Дневникъ. Шабанов Е.М.". Пролистав еще несколько страниц, Геннадий убедился, что это действительно чей-то очень старый дневник.
- Нина Тимофеевна, вы знаете, чья это тетрадка?
- Вот уж не знаю. У моего отца фамилия была Григорьев, а у матери в девичестве была Зипунова. Ни о каких Шабановых у нас в родне я не знаю.
- Откуда тогда в вашем сундуке оказался этот тайник?
- Так скорее всего остался от прежних хозяев, - предположила соседка. - Я помню, что со слов моей матери, сундук то они на рынке покупали. Он не новый был, за него немного просили.
- Вам эта тетрадка нужна? - поинтересовался Геннадий. - А то я бы взял почитать, для интереса.
- Да бери на доброе здоровье. Мне то эта тетрадка совсем ненужная, - охотно согласилась Нина Тимофеевна. - А как на счет карточки? Получилось у тебя ее переснять?
- Один момент. Сейчас доделаю.
Повторная попытка получить качественный снимок оказалась более удачной. Геннадий отнес сундук и вещи в сарай и не откладывая на потом сразу занялся выполнением своего обещания. Он ненадолго забежал в свою квартиру и распечатал фотографию на струйном принтере, благо что небольшой запас плотной бумаги специально для печати фотографий у него был. Распечатка соседке очень понравился, и она довольно долго благодарила парня за "памятную" фотографию. Уйти он смог только минут через тридцать, с большой банкой домашних солений, насильно врученных ему в качестве подарка.
Вернувшись домой, Геннадий решил немного почитать найденную тетрадь. Чтение порядком затрудняла старая орфография записей и очень непривычный почерк, наполненный разнообразным украшательством. Тем не менее, процесс ознакомления с рукописным документом понемногу продвигался.
Однако довольно однообразные описания сцен быта начала двадцатого века довольно быстро наскучили Геннадию. Он принялся пролистывать страницы, вчитываясь только в попадавшиеся на глаза отдельные отрывки. Но все следы скуки мгновенно пропали, стоило только смыслу очередного отрывка дойти до его сознания.
В прочитанном месте владелец дневника, Ерофей Михайлович Шабанов, описывал свои впечатления от посещения чужого мира, пространно рассуждая о "живущих в крайней дикости и скудности" туземцах. Описание другого мира выглядело на редкость занудным и по своему стилю ничем особо не отличалось от описания посещения обычной сельской ярмарки из самого начала дневника.
