— Что случилось? — спросил он, и подошел ближе.
Так близко, что она чувствовала запах его кожи. Ей захотелось оказаться в его объятиях. Ей хотелось, чтобы она почувствовала на своем теле, его руки, чтобы она могла услышать, как он дышит, она хотела ощутить все то, что чувствовала в прошлом.
Зажав себя в кулачки, она похромала мимо него, на сломанном каблуке, подошла к дереву, и села на землю.
Земля заметно охлаждала ее тело, по сравнению с ветром. Трава щекотала ее ноги, но она проигнорировала это. Он не стал ждать приглашения и опустился рядом с ней. Не настолько близко, чтобы коснуться ее, но достаточно близко, чтобы она думала, что он заботиться о ней.
— Так какие еще проблемы тебя беспокоят?
Она кивнула и решила довериться ему.
— Мой папа явился ко мне, — она прикусила губу, — он сказал мне, что я.
Дерек выглядел озадаченным.
— Я думал, что ты хотела это знать.
— Да, но… Он сказал, что я Хамелеон. Типа, ящерица.
Его брови зашевелились, а затем он усмехнулся. Она не оценила его откровенность. Ее паника снова охватила ее. Она хотела знать, что будет, и как будут ее воспринимать другие, когда она скажет, кем она является. Будет ли она вписываться в их компанию. Либо, она будет фриком, среди всех?
— Я ненавижу ящериц, — выпалила она, — они похожи на змей, вылупят свой огромные глазища и ползают по грязи.
Она посмотрела на лес, представляя себе бригаду ящериц, которые пялятся на нее.
— Я видел программу, как ящерица ест паука, все это было в замедленном движении, это было так круто!
Дерек покачал головой, вся радость ушла из его глаз.
— Я никогда не слышал о хамелеонах, ты уверена, что ты им являешься?
— Я не уверена ни в чем. Мне так страшно. Не знать ничего, — сказала она, вздрогнув, — серьезно, лучше бы я пила кровь, чем имела бы длинный язык и ела насекомых.
— Может быть, он был не прав. Ты же говорила, что у призраков бывают проблемы с памятью.
— Да, это так, но в данном случае, мой папа был уверен.
Дерека это не убедило.
— Как ты думаешь, какими способностями может обладать хамелеон? Мне в голову приходит только то, что он может менять цвета.
— Вполне возможно.
— Ты можешь менять цвет? — спросил он с сомнением.
— Нет, я имею в виду то, что я могу менять свой рисунок, также, как мои дед и тетя, когда они притворялись людьми. Также как и я, сейчас.
— Или… может быть, твой отец, немного не в себе. Потому что я никогда не слышал о том, чтобы кто-то мог менять свой рисунок.
— А как насчет меня? — спросила она, — Или моих родственников?
