Основывать теорию на взаимоисключающих постулатах может либо увлеченный фантазер, не обращающий внимания на то, что основные постулаты его теории противоречат друг другу, либо фокусник в расчете на то, что публика не заметит обмана. Я когда-то внес свою лепту в оплату сеанса фокусника Эйнштейна – сеанса поистине всемирного, длящегося по сей день.
В денежном исчислении плата эта равнялась стоимости нескольких книжонок с популярным изложением этих физико-математических псевдологических фокусов – благо книги тогда стоили дешево. Ну и, конечно, плюс потраченное время.
Сначала я с любопытством слушал россказни о том, что в космическом корабле, летящем со скоростью света, время замедляется, а предметы, вне этого необычного космолета, укорачиваются – их длина становится меньше.
Рассказы обо всех этих диковинных превращениях казались мне глупыми.
Сразу бросалось в глаза, что с напускной значимостью и в то же время с наивностью пересказывая выводы из теории Эйнштейна, люди, выдававшие себя как бы за особо посвященных в эту теорию, не объясняли причин тех необычных явлений, которые вдруг начинали происходить в космическом корабле и вокруг него, когда все – и этот корабль, и другие предметы достигали скорости света.
ИСТОРИЯ БРЕВНА, ЛЕТЯЩЕГО В МЕЖЗВЕЗДНОМ ПРОСТРАНСТВЕ
Поклонники теории относительности, описывая удивительные явления, которые должны бы происходить согласно разного рода «мысленным экспериментам», делали упор не на объяснение причин, а на впечатление от описания того, что якобы происходит при движении со скоростью света.
«Представьте, – говорили они, – бревно в стене избы. Оно плотно лежит на своем месте, так как имеет строго определенные размеры. Представьте, что мы достали это бревно и разогнали его до скорости света. Согласно теории относительности длина его при движении со скоростью света становится короче и, подлетев к своему месту в стене избы, бревно не встанет на это место, а свободно проскочит в дыру – размеры дыры-то старые, а бревно-то уже короче – и полетит дальше».
Пересказ этой ходячей байки из популярных книжек с объяснением теории относительности поражал меня своей нелепостью.
Бревно нельзя достать из стены избы. Оно не просто вставлено в стену, оно «связано» в венец из четырех бревен, и как бы ни была срублена изба – в «лапу» – этот способ называется «русский угол» или в «чистый», «немецкий» угол (хорошо известный и русским плотникам под названием «полуласточкин хвост»), – если выдернуть из стены бревно, то изба или развалится, или произойдет «усадка» на один венец (если достать весь венец из четырех бревен) и никакой дыры от улетевшего со скоростью света бревна не образуется.
