Непригодны для мысленных опытов и песочные часы, и водяные клепсидры. Песочные часы то и дело нужно переворачивать, а пользуясь клепсидрой приходится как минимум раз в день переливать воду из нижнего сосуда в верхний, только тогда она будет исправно отсчитывать свои скучные капли.
Все это при мысленном эксперименте (фраза близкая по смыслу к выражению «жареный лед») сбивает с мысли и отвлекает, напоминая, что и песочные часы, и клепсидра всего лишь инструмент, а не источник якобы непрерывного, абсолютного, равномерно текущего времени. Если в ходе мысленного эксперимента напрячь фантазию и представить, что время под шорох песчинок течет из песочных часов или под звуки падающих из клепсидры капель, навевающих воспоминания о мартовских оттепелях, то очевидно, что это время прерывается – в тот самый момент, когда песочные часы приходится переворачивать, а в клепсидре нужно переливать вытекшую воду. А для мысленных экспериментов требуется именно абсолютное, то есть непрерывное время.
Что же касается механических пружинных часов, то легко представить, что их пружину можно завести лет на сто, а то и двести – для мысленного эксперимента этого срока вполне достаточно, и тогда вместе с тикающими звуками механизма фирмы Брегет, мимоходом воспетой А. С. Пушкиным в романе «Евгений Онегин», в далеких космических просторах и потечет строго равномерное, абсолютное время.
И вот тогда-то можно мысленно получить желаемый парадокс замедления времени. Но если это замедление времени будет мыслиться в отношении абсолютного времени, то в этом нет ничего необычного. Абсолютным временем оперируют математики в их непонятных для нематематиков формулах. Математические парадоксы не вызывают сенсаций, не производят шума, не обсуждаются в прессе, не делают автора парадокса знаменитостью и, в конце концов, не приносят прибыли и не дают возможности жить, не зарабатывая трудом – физическим или умственным – на кусок хлеба.
Чтобы произвести сенсацию с последующим извлечением из нее банальной материальной выгоды, нужно перенести результаты мысленного эксперимента с дважды условным, абсолютным временем на собственно время, исчисляемое в днях, месяцах и годах.
Именно это и сделал Эйнштейн.
ЖИВОЙ ОРГАНИЗМ В НЕКОМ ФУТЛЯРЕ ИЛИ БЛИЗНЕЦ В КОСМОСЕ
Оставив в стороне расчеты, малопонятные людям, читающим по утрам газеты, Эйнштейн писал: «Если бы мы поместили живой организм в некий футляр и заставили бы всю эту систему совершить такое же движение вперед и обратно, как описанные выше часы, то можно достичь того, что этот организм после возвращения в исходный пункт из своего сколь угодно далекого путешествия изменился бы как угодно мало, в то время как подобные ему организмы, оставленные в пункте отправления в состоянии покоя, давно бы уступили место новым поколениям. Для движущегося организма длительное время путешествия будет лишь мгновением, если путешествие будет происходить со скоростью близкой к скорости света! Это – неизбежное следствие наших исходных принципов, к которым нас приводит опыт» (имеется в виду «мысленный опыт»).
