Она кивнула. Ее трясло, но больше от желания прижаться к нему и сопротивления этому желанию. Генри накинул ей на плечи свой пиджак.
— Спасибо. — Каким-то чудом голос не сорвался, особенно когда Генри стеснительно улыбнулся и поправил выбившуюся прядь волос. Какой пронзительный жест. Генри просто хотел, чтобы все было в порядке. Флора хотела того же. Она сосредоточилась на теплом пиджаке, пахнущем Генри, пока не перестала дрожать.
— Наверное, нам пора домой, назад к обычной жизни и все такое. Веришь-нет, а у меня завтра контрольная, а после нее бейсбольный матч.
Флора кивнула, удивляясь, что впервые в жизни не она отступила первой.
— Разве что… — продолжил он.
Она недоуменно подняла на него глаза.
Он начал насвистывать первые такты «Голубого Дуная».
— Вальс? Ты ведь это не всерьез?
— Я серьезен, как цинга для пиратов, — улыбнулся Генри. — Знаю, нам пора идти, но хочу побыть здесь еще пару минут, и я тоже замерз. Одна минута и немного тепла — это все, о чем я прошу. — Он посерьезнел. — Пожалуйста.
Флора рассмеялась:
— Ты прямо герой трагедии. — Но она по-прежнему колебалась. Какими были бы ее дни, продолжай она до сих пор ходить в школу, готовиться к контрольным, ходить на танцы и все такое? Хватало бы ей обычной жизни? Или она все равно следовала бы за другими, более грандиозными мечтами?
Она взяла протянутую руку Генри и посмотрела ему в глаза, цвет которых напоминал ей линию слияния неба и земли на горизонте, куда она всегда направляла свой самолет. Но в его глазах она видела не только цвет, но и сердечную доброту, настолько всеобъемлющую, что Флора даже забывала о своем вечном одиночестве.
Генри переплел пальцы левой руки с ее пальцами, а правую положил ей на талию, и у Флоры перехватило дыхание от этого соприкосновения с ним в двух местах. Генри сделал первый шаг, Флора двинулась за ним, и вот они уже танцевали на крыше, связанные невидимой нитью, которую Флоре нужно разорвать, пока эта связь ее не убила.
— Только одна просьба, Генри.
— Что угодно. — Он посмотрел ей в глаза, и на секунду Флора потеряла дар речи.
— Больше не свисти.
— Но нам ведь нужна музыка.
— Давай я возьму это на себя? В конце концов, я ведь певица. — Если получится обрести голос, удастся и сохранить самообладание.
Генри улыбнулся и как будто приготовился что-то сказать, но промолчал. Флора подхватила мотивчик вальса, и Генри принялся ее кружить. В ее исполнении Штраус больше напоминал свинг, и Генри понял намек, отпустив Флору и тут же снова притянув к себе ближе, чем прежде. Позади Флоры мяукнула черная кошка, невесть как забравшаяся на крышу.
