Рождающий. Он теперь будет каждые три месяца на несколько дней становиться безвольной куклой, которая нуждается в заботе, или глотать отвратные препараты.
Школа. Аравель возненавидел перемены. После больницы он был дома еще два дня, ибо были выходные и не виделся даже с Элевом. Даже с ним не стремился встретиться. И вот наступил понедельник. Уже на подходе к автобусу, Аравель заметил странные взгляды прохожих. На остановке ощущал, как рядом стремились встать молодые люди, втягивали воздух ноздрями и… Элев пришел и словно образовался кокон.
Аравель сначала выдохнул, но потом ошарашенно замер. Рука Элева легла ему на плечо, его прижали к себе ближе и в автобус пропустили первым. Боковым зрением Аравель заметил звериный взгляд Элева и едва заметную дрожь у некоторых стоявших на остановке людей. Элев защищал его, как альфа.
В автобусе же был самый настоящий глазодер. На него уставились, кто-то даже оценивающе попытался проникнуть в его нейтральную зону, откуда заглянуть к зверю на огонек. Аравель зарычал, и смельчаки отступили, но, судя по их взгляду, не на долго. Элев сел рядом, хмуро обвел взглядом часть автобуса. Стало тише.
В школе был тот самый отцом предсказанный подъем интереса к нему. О том, что Самаркан перекинулся, знали еще в тот день, когда это случилось, а вот о его определении пола разнеслось сегодня. Вернее, подтверждение тому. И Аравель с ужасом осознал, что теперь вокруг не просто ребята из класса, а покрывающие и рождающие. Он и сам осматривал их всех, как и они его, оценивая и отмечая, что нет тут никого интересного.
Аравель сел на свое место, еще раз внимательно осмотрелся, даже втянул носом воздух и фыркнул. Все, в классе успокоились все. Его зверь усилил дымку на границе нейтральной зоны, что говорило - вы мне не ровня и никто не интересен. Даже Элев, даже он ощутил это.
А вот на перемене было не до шуток. В школе на одном году обучения учится по меньшей мере двести пятьдесят учеников. И сейчас над ними еще два года обучения. Там уже парни по шестнадцать-семнадцать лет и много раз с кем бывавшие. И вот он, знаменитый менталист, обучившийся даже ложки гнуть и выравнивать, не касаясь их, получил своего зверя. И, о Боги, он рождающий!
Перемены Аравель возненавидел! Еще больше физкультуру на стадионе. В это время собирали по два-три класса и занимались вместе. Вот тут-то Аравель и почувствовал на себе не только взгляды, но и кое-кто даже потрогал его по филейной части.
