Итан прижал его к себе, обнял, молча ждал продолжения.
- Второго малыша делали с моей парой основательно. Он знал про мои страхи и сучность моего кота. - Арман усмехнулся. - Сколько сил мы положили на это. Вымотались оба. И вот роды. Я даже его понюхал и чуть голову ему не свернул. Представляешь, ощущаю, как пальцы с силой давить начинают, а в голове страх, что убью. Я помню, как закричал, что зверь давит, что бы меня остановили. Остановили. Очнулся в больнице для буйных.
Он покачал головой. Потом прижался сильнее к его широкой и теплой груди, нежась в ласке, ощущая поглаживания по спине теплых ладоней.
- Итан, я так устал, так устал причинять боль своим детям. И на этого малыша я зашипел, когти выпустил. - Он отстранился. - Теперь детей у меня больше не будет. Хирург сделал все быстро и навсегда. И теперь плевать на течку, на все остальное.
- Арман, - Итан погладил его по щеке, - почему ты не сказал?
- Я боялся, что ты меня не поймешь. Я столько раз видел осуждение в глаза бывших друзей. Как я мог причинить вред своему ребенку? Как я мог оставить его на непутевого отца? Знаешь, сколько меня поливали грязью? И никто не спросил, почему? Почему я отверг детей, почему даже не звоню и не узнаю, как они там…
- Тебе запретили семьи отцов? - спросил Итан.
- Нет. - Арман покачал головой. - Я отказался от них, что бы мой кот не навредил ментально. Он убьет их, как только окажется рядом. Я ведь с первым думал, что просто после родов и боли так поступил. - Зажмурившись, Арман закрыл рот рукой. - Приехал из роддома, попытался взять на руки сына и вижу, - он вздрогнул, - как мой кот душит его, травмирует его руку. Я сбежал оттуда, сбежал без объяснений причины. Потом, правда, позвонил отцу и просил его объяснить семье моего сына, что я для него опасен. И все. Я больше его не видел. Даже не знаю, какой он теперь.
Итан смотрел на совершенно разбитого Армана, на его подрагивающие плечи. И понимал, его кумар мог приручить зверя. Мог, но не знал, что все так и поэтому все силы отдавал на колыбель. И сейчас не посмел ему сказать, что мог изменить его поведение, вдолбить в голову непокорного кота, как надо реагировать на того, кто растет в его теле. Нет, так его добивать он не имеет права. И никогда не скажет.
Обняв подрагивающего Армана, Итан поблагодарил его от всей души, что тот согласился оставить ребенка, не дал его зверю совершить внутриутробное убийство. Он благодарил его зверя, за то, что тот вынес эти девять месяцев и не атаковал. И Арман с каждой секундой успокаивался все больше и быстрее.
