И что это, как не роковое заблуждение, когда, прикрываясь именем Иисуса, посягают на существующие порядки и пытаются их переделать, а то и вовсе упразднить, что предлагал, к примеру, сделать Толстой. Тогда ложно понимают не только их сущность и значение, но даже и то, чего, собственно, добивался Иисус. Спору нет, любой прогресс в мире достигается лишь в борьбе между новым и старым. Но в случае с Царством Божьим все по-другому, ибо его приход отождествлять с прогрессом нельзя. Прогресс возможен только в однородной среде. Но Царство Божие есть нечто совершенно иное, уникальное. Его разногласия со всем уже существующим разрешаются только путем обновления этого прежнего.
В страстных сражениях между старым и новым, которыми изобилует мировая история, развитие всегда достигалось за счет взаимных уступок противоборствующих сторон. Появление возможного и жизнеспособного было обязано исключительно их полюбовной сделке. Но так первозданное естество в человечестве не возникнет. Оно не создается, а рождается: семена правды оживают в благодатной почве духовной жажды. Его распространение, как и возникновение – процесс созидательный, при котором происходит развитие и преобразование человека. Именно в этом случае никаких объединений и взаимных уступок, как того требовал критический подход к примирению, не происходит.
А посему нам, Ищущим, следующим путем Иисуса, чтобы служить делу становления человека, лучше не заниматься ничем что-то отменяющим и ликвидирующим, будь то перевороты, упразднения, критика, полемика и т. п., ибо так новое не созидается. Созидательны лишь становление и жизнь, рождающая новые реальности. Первоисточник истинного человеческого бытия скрыт в сокровенных тайниках собственной жизни и никоим образом не зависит от порядков, царящих во внешних обстоятельствах. Пусть «закон и пророки» принимают в каждом народе тот вид, какой им соответствует, пусть они спокойно пребывают в нем, покуда могут. Новое подобно семени, брошенному в прежние обстоятельства для того, чтобы оно там взошло. По мере того, как будет в человеке расцветать первозданное естество, а сам он будет распространять новый порядок вещей, старое, мелочное будет делаться ненужным, постепенно распадаться или обращаться в бегство.
Однако оставим в стороне государственные порядки. Когда истинный человек обретет власть, все недостойное в этих порядках сразу обнаружит свою несостоятельность. Что общего у нынешнего социального устройства с той общественной жизнью, которая возникнет тогда? Оно не способно противостоять совершенно новому типу будущих отношений, например, между начальниками и подчиненными, между предпринимателями и работниками, и само превратится в пережиток прошлого по мере их воплощения в жизнь. Или разве может Церковь, какой бы она ни была, задержать приход Царства Небесного, когда в новую жизнь вовлекается все больше и больше людей? Вероятно, постепенно, в той же мере будет отпадать и необходимость в ней, или же она продолжит свое существование, которое будет жалким на фоне расцветающей изначальной жизни – как некий культ религиозного суеверия. Кто знает? Но в любом случае было бы бессмысленно стараться ее разрушать ради того, чтобы подготовить место Царству Божьему. И тем более нет никакой нужды бороться с любыми мировоззрениями, ведь по мере раскрытия правды жизни все они и так померкнут в лучах восходящего солнца.
