На фоне всего это следует особо подчеркнуть, что блаженство здесь обещается лишь гонимым за становление нового, за обновление, которое пытался вызвать в людях Иисус и которое было Его целью, которое в своем прямом выражении и проявлении стало причиной злобных нападок тупой ограниченности. Если же сопротивление вызывает не тот образ, который олицетворял Собой Иисус и который Он творит поныне, значит, это не подлинный образ и не принадлежит человеку «чистых кровей». Но в таких гонениях нет никакого прирастания изначального естества и таким гонимым принимать на свой счет прославления неуместно.
А посему оговорка, делаемая Иисусом, вполне объективна. Кем ты себя ощущаешь и каким себя видишь, ровным счетом ничего не значит: главное – кто ты есть на самом деле. Если ты действительно обретаешь подлинное человеческое состояние и оно своими внешними проявлениями настраивает против тебя бесцельно живущих личностей с христианскими или еще какими ярлыками, то тебя преследуют за Иисуса. И неважно, сознательно ли ты идешь по Его стопам или, пытаясь отыскать свой путь, все еще бредешь на ощупь туда, куда стремился и Он, подчиняясь смутному порыву тоски и влекомый жаждой правды. Вот почему сегодня, как и во все времена, подвергаться гонениям за Него нравится многим. Это их уста говорят Ему «нет», поскольку их глаза все еще закрыты, чтобы не видеть, каков Он на самом деле, но все же они творят Его волю и, сами того не осознавая, выступают за Него, стоя в потоке Его жизни, отчего и страдают за Него, хотя им не по душе тот Иисус, Которому поклоняется мир.
Иисус выражается довольно ясно. Что бы ни являлось поводом гонений, чистота внутренних помыслов («и всячески неправедно злословить за Меня») и подлинность личных процессов как проявлений становления нового («за Меня»), иными словами, субъективная и объективная правдивость являются обязательным условием. Вот тогда Ищущих можно назвать блаженными, ибо изначальное естество, возрастающее в них и через них воздействующее на мир, является именно тем, что и вызывает сопротивление. А если это так, то их судьба и есть их призвание.
С каждой новой Заповедью все больше поражаешься тому, какие удивительные перспективы Герольд нового времени открывает перед Ищущими. В то время как эти люди, которых гложет ощущение своего полного ничтожества, только еще поднимают к Нему свои растерянные взоры, их уже восхваляют за то, что в них, по Его утверждению, зарождается изначальное естество. У них, погрязших в бедах и лишениях, оказывается, есть право претендовать на исполнение своего страстного желания, а то, что волнует их сердце, есть не что иное, как жизненные вибрации Бога. Они, удрученные той враждебностью, которую вызывает их честная борьба, вдруг узнают, что сопротивление ленивой инертной людской массы – всего лишь неизбежное противодействие новой жизни. Но все же удивление достигает своего апогея, а благая весть наивысшего триумфа своего безмерного величия, когда мы слышим: вы – соль земли, вы – свет мира.
