Вячеслав «Сява» Заяцев, 28 лет
— Заяцев???!
— Что? — вздрагивает Сява.
— Ты — Заяцев?
— Да… А ты… Откуда ты знаешь?
Я молчу, усиленно думаю. Мои мысли — мои скакуны, все как в песне. Эскадрон моих мыслей шальных мечется по полю сознания, не в силах совместить реальное с нереальным. Все это может быть галлюцинацией — от недосыпа, от переигрывания, от похмелья. Сосредотачиваюсь на надписи, и вдруг она расширяется вниз, словно развернувшийся свиток.
Вячеслав «Сява» Заяцев, 28 лет
Текущий статус: безработный.
4 уровень социальной значимости.
Не классифицирован.
Холост.
Замечен в противоправных действиях!
Последняя строчка мерцает красным. Сосредоточив взгляд на ней, я пробую «раскрыть» и ее, но ничего не выходит. Из ступора меня выводит безработный В. Заяцев с 4 уровнем социальной значимости:
— Фил! Фил! Але, чудила!
Текст сворачивается до первоначальной строчки.
— Слушай, а почему не Зайцев? — вдруг спрашиваю я.
— А, так это…. — Сява мнется. — У предка было просто Заяц, а потом зачем-то в паспорте Заяцев написали. — А тебе зачем?
— Так Зайцев же будет, если склонить.
— А, ну да, ну да… — подозрительно легко соглашается со мной он. — Ну, так это… Я пойду?
— Надо — иди.
— А это… Сигаретки не будет?
— Не-а, кончились.
Сява вздыхает о чем-то о своем, разворачивается и уходит назад.
— Сява, стой!
Он оборачивается и вздергивает подбородок:
— Чего тебе?
— Тебе двадцать восемь?
Он кивает и идет дальше. Надпись над его головой все так же мне сообщает, что этот человек — Вячеслав «Сява» Заяцев двадцати восьми лет, но по мере его отдаления уменьшается в размерах, пока вовсе не гаснет.
Я не рискую идти за ним, чтобы проверить, работает ли это с другими. Резко хочется курить, и я выхожу из двора на улицу.
Иду, вглядываясь в прохожих, предметы, знаки, вывески, проезжающие машины, но ничего подобного с Сявой не происходит. Пытаюсь списать все на переутомление, но фамилия! Я не знал и не мог знать его фамилии, как и его возраста!
Все еще в раздумьях захожу в магазин, подхожу к кассе, протягиваю деньги.
— «Кент» четверку.
Молодящаяся продавщица, прижав телефон плечом к уху, с кем-то разговаривает. Не прерывая беседы, берет деньги, отсчитывает сдачу и вместе с пачкой сигарет кладет на прилавок. На секунду ее взгляд пересекается с моим.
— Твою же мать! Бинго! — восклицаю я, дрожащей рукой беру сдачу и сигареты, пихаю их, как придется в карман, и вылетаю на улицу.
Сразу, как только продавщица посмотрела мне в глаза, над нею появился системный текст:
