Малышка оказалась сообразительней, чем он ожидал, и сейчас это работало против нее. Сагрик злился на родителей Искры за то, что они не уследили за ребенком, но они ничего не могли исправить, все зависело от него. Внучка, ради которой он отказался от борьбы за жизнь, могла погибнуть вместе с ним.
— Искра иди домой!
— Нет!
— Иди или будешь наказана! — Сагрик повысил голос, надеясь, что это сработает.
Искра, перепуганная им, все-таки расплакалась — но не сдвинулась с места.
— Не хочу! Не хочу без тебя, деда!
Он не знал, что еще сказать ей, сердце разрывалось от страха и жалости. Однако слова больше не были нужны: он услышал треск веток в лесу и то особое шипение, на которое не было способно ни одно из животных этого мира.
Твари приближались.
— Хорошо, Искра, ты победила, — Сагрик заставил себя улыбнуться. — Я пойду с тобой домой. Иди сюда, развяжи дедушку, и мы вернемся домой вместе.
— Ты не накажешь меня? — шмыгнула носом девочка.
— Нет, конечно. Я же говорю: ты победила. Но чтобы мы могли уйти, ты должна развязать меня.
Ему было плевать теперь на обязательства перед деревней, на то, что он не имеет права сопротивляться. Сагрик понятия не имел, получится ли у него спасти себя, и это по-прежнему было неважно. Он хотел только защитить Искру.
Она обошла столб и стала возиться с веревкой. Взрослый человек легко распутал бы тот узел, но для детских пальчиков задача была не из простых. Сагрик не хотел пугать ее, знал, что она старается, и все равно он сдерживал желание поторопить ее лишь чудом: шум в лесу нарастал.
Сагрик боялся, что у них вообще ничего не получится, когда веревки наконец ослабли, возвращая ему свободу. Увы, к этому моменту шипение раздавалось совсем близко, и он видел нечеткие тени, мелькающие среди листвы. Бежать было поздно.
Он был охотником когда-то. Давно, до того, как у него появился свой дом, и Сагрик думал, что забыл те времена. Но тело, оказалось, все помнит. Он подхватил с земли палку покрепче, прижал Искру к столбу, стал перед ней, закрывая собой от существ.
— Дедушка?! — испуганно вскрикнула она.
— Стой смирно! — велел Сагрик. — Все будет хорошо.
Для существ не имело никакого значения то, что он теперь свободен. Вряд ли они были достаточно умны, чтобы воспринимать эти жертвоприношения как мирный договор с людьми. Им важно было только получить добычу, а как — уже не важно.
Разглядеть их все еще было тяжело, хотя они мелькали совсем близко. Слишком быстро они двигались, слишком хорошо их шкуры сливались с окружающим миром. Сагрик заметил только, что они небольшие, но их много, очень много — дюжины две, не меньше.
