— Чего застыл? — поторопила Исса. — Слушай, я тебя раздевать не буду, не мечтай!
— Сложно назвать это мечтой. Зачем тебе?
— Да уж не полюбоваться на твою тощенькую грудку! Куда я клеймо ставить буду, на твою императорскую щеку? Нет уж, такого рода клеймо ставится только над сердцем и только с твоего согласия. Согласие у меня уже есть, осталось до сердца добраться.
Конечно. Клеймо. Этот момент был самой неприятной частью для Кирина. Клеймили в империи только животных и рабов, но не принцев же!
Да и как она собирается это делать? Кирин огрянулся по сторонам, однако ни огня, ни каких-либо инструментов не увидел. К тому же, сложно представить Иссу в роли кузнеца или палача!
— Как ты собираешься ставить клеймо?
— Вот любишь ты поболтать, смотрю, — укоризненно отметила она. — А смысл? Раздевайся — сам увидишь. Или ты передумал?
— Нет.
Он стянул рубашку и откинул в сторону. Он чувствовал, как по спине скользят капли, срывающиеся с мокрых волос.
Исса спрыгнула со стола, подняла с пола осколок стекла и с невозмутимым видом провела им по указательному пальцу, оставив глубокий порез.
— Что ты делаешь? — нахмурился Кирин.
— Краску готовлю, — девушка подошла к нему вплотную. — Спрашиваю тебя последний раз, правило такое… Ты согласен отдать мне свою жизнь? Ты идешь на этот шаг добровольно?
Кирин почувствовал, как сердце, над которым должно было появиться клеймо, забилось быстрее. Все в нем кричало, что нужно отказаться, уйти, спасти себя. Но… никто из его братьев не взял бы свое слово обратно. И он от принятого решения не отступит!
— Я делаю это ради империи.
— Ненужные подробности. Ты согласен или нет?
— Да. Я согласен отдать тебе свою жизнь.
— Хм… становится все любопытней!
Она провела пальцем по его коже, оставляя тонкую красную линию. Постепенно линии переплетались, образуя символ, значения которого Кирин не знал. Он вообще никогда не видел ничего подобного!
Кровь застывала на нем рисунком, она не стекала вниз и не расползалась. Тем не менее, рисунок можно смыть, это не настоящее клеймо… Он ничего серьезного не почувствовал!
Исса словно догадалась, о чем он думает, и поспешила уничтожить хрупкую надежду:
— Это еще не все. Приготовься, вот сейчас будет больно!
Он невольно вспомнил, что точно так же его в детстве успокаивала нянька перед тем, как нанести лекарство на порез или ссадину.
— В таких случаях обычно говорят «чуть-чуть больно».
— Не-а… Не чуть-чуть!
Она накрыла кровавый символ ладонью.
