Не знаю почему, но у меня исчезли всякие сомнения относительно моих чувств к Клайд. Бросить ее было то же самое, что бросить самого себя. И бросить Фокса тоже было невозможно, по той же самой причине. Мы были как подростки, которые поклялись на крови вечно стоять один за всех и все за одного. У такой любви и преданности нет срока реализации, нет логического обоснования, а есть только судьба, записанная где-то на небесах.
— Что ты делал там так долго, солнышко? — спросила Клайд, когда я вошел в бар. Никакого ответа она, видимо, не ожидала. — А место и вправду чудесное.
Я посмотрел вокруг, пытаясь понять, что ей так понравилось, и увидел один из самых паршивых баров, из всех, где мне доводилось бывать. На вид это было семейное предприятие, но семья, надо полагать, все-таки неполная. Мама отсутствовала, а папа чуть виднелся из-за видавшей виды стойки на фоне бутылок. Выглядел он как типичный ирландский гном-лепрекон, и при этом был явно под мухой — причем в гораздо большей степени, чем три его клиента. Последнее обстоятельство не могло не обеспокоить даже бывшего алкоголика, вроде меня.
— Послушай, — сказал я Клайд, — если хозяин бара пьянее своих гостей, то это нехороший знак.
— А может быть, просто Иисус подает нам знак, что мы должны его догнать, — ответила она.
— Вряд ли бы Иисус, воскреснув, отправился в это место.
— А я и не знала, что ты веришь в Господа.
— В него я, может быть, и не верю, но в тебя верю.
— Ну, это уже неплохо, — сказала Клайд. — Значит, во что-то ты все-таки веришь.
Мы сели возле стойки и заказали две пинты «Гиннеса». Вскоре Клайд уже болтала с колоритным барменом. Не прошло и минуты, как он оказался полностью ей покорен.
— Меня выкинут отсюда через неделю, — объяснял гном. — Тут ошиваются такие ребята в костюмах с галстуками…
— Да, это всегда плохо, — сочувственно кивнула Клайд.
Гном придвинул нам два «Гиннеса».
— Золотые слова, девчушка, — сказал он. — Эти суки хотят прихлопнуть «Единорога». Но ты не бойсь, я их и близко не подпущу. Я тут тридцать два года. Если они закопают «Единорога», то пусть и меня закапывают вместе с ним. Потому что тогда я уже не смогу выставить «Гиннес» такой девчушке с глазами, как ирландское утро.
— А кто эти ребята, которые хотят тебя прихлопнуть? — спросила его Клайд.
— Суки, — убежденно ответил гном. — Поганые суки — вот кто они такие.
— Я понимаю, что они суки, — терпеливо сказала Клайд. — Я просто хочу узнать, чем они занимаются?
