С этими словами она откинулась на спинку кресла и водрузила свои ноги в голубых джинсах на край письменного стола прямо напротив меня. Н-да, — подумал я, — пожалуй, этот жест допускает только два толкования. Либо она показывает мне, что доступна для меня в сексуальном отношении, либо дразнит меня, зная, что никогда доступна не будет. Я тщетно пытался вспомнить, что она там перед этим говорила. И при этом понимал, что если еще минутку посмотрю туда, где находится каньон моей мечты, то грохнусь замертво на пол. Клайд же, как ни в чем не бывало, продолжала прихлебывать кофе, не меняя своей двусмысленной позы. Я решил уже, что все это — продолжение наяву моих эротических снов, я схожу с ума, и самое лучшее, что можно сейчас сделать, — это выбежать на улицу и стучать головой об асфальт до тех пор, пока наваждение не исчезнет. Если я останусь в комнате, то обязательно грохнусь в пошлый, старомодный обморок. Знала ли она, какое впечатление производит на меня ее поза? Еще бы ей не знать. А вот если бы я знал тогда, к чему все это ведет, я бы просто попросил ее снять ноги с моего стола. Впрочем, вечность-другую спустя она сама это сделала.
— Давай-ка пораскинем мозгами, — сказала она, открывая свой портфель и доставая какой-то предмет. — Ты знаешь, что это такое?
— Понятия не имею, — ответил я. — Но эта штука, если чуть подрастет, сможет служить замком для гаража.
— Ты умница, Уолтер. Фокс говорит, что у тебя развивается чувство юмора, и он, похоже, прав. Ну так вот: это новая вещь из Европы. Называется «телефон в коробке». На самом деле это простой мобильник, который можно купить за пару сотен. Но футлярчику него такой, что невозможно отследить, где находится телефон.
— Ну и…
— А вот это — обычный переносный компьютер, в просторечии именуемый ноутбук.
— Похоже, у нас будет интернет-кафе на дому, — сказал я. — А где ты добыла ноутбук?
— Подарок на бар-мицву, — ответила она.
Моя писательская чуткость к деталям подсказывала, что ее надо бы поправить. У евреев этот праздник называется бар-мицва только для мальчиков. Для девочек — бат-мицва. Но поскольку Клайд было уже явно больше тринадцати лет, а тестостерона в ней бродило куда больше, чем в любом мужчине, я посчитал, что ее словесная транссексуальная операция не была большой ошибкой. Но тем не менее я сделал заметку в своей записной книжке имени Джека Керуака. Фиксировать интересные диалоги очень важно для писателя.
— Итак, традиционные методы, вроде ныряния в Большую помойку, на этот раз нам не годятся, — принялась размышлять вслух Клайд. — Придется обратиться к информационным брокерам. Нам надо добраться до кредитных отчетов.
