— Да ради бога, — торжествовал следователь, — хоть десять адвокатов! Ты мне только одно скажи: куда спрятал орудие преступления?
— Мне нечего добавить.
— Напрасно! Облегчил бы нам работу, а себе душу.
— О своей душе я как-нибудь сам позабочусь. Ты уж не беспокойся.
Майор вскочил, как ошпаренный, готовый накинуться на жертву, но тут вдруг раздался телефонный звонок аппарата внутренней связи.
— Да! — крикнул он в трубку с такой злостью, будто это она была причиной вспышки его гнева. — Дежурный? Что ты хотел, дежурный? Кто-кто? — У следователя поползли брови на лоб, он перевёл удивлённый взгляд на подследственного. — Ну, хорошо, пропусти, пусть зайдёт. Я хочу взглянуть на этого адвоката.
После того как майор положил трубку, в кабинете зависла тишина. Всем было понятно, что сейчас появится человек, которого меньше всего хотел бы видеть следователь, поскольку его работа значительно усложнялась. Когда вошёл адвокат, он расплылся в любезной улыбке, даже встал с кресла. Зато теперь у Романа от удивления отвисла нижняя челюсть. Это была бывшая его жена.
— Адвокат Криницына Людмила Сергеевна, — представилась она. — Я буду заниматься делом моего подзащитного Криницына Романа Петровича.
У следователя на некоторое время пропал дар речи. Он то и дело переводил взгляд с адвоката на подзащитного и обратно.
— Вы родственники или?.. — выдавил он из себя.
— Уже два года как «или». Но к делу это не имеет никакого отношения, если сам подзащитный не сделает мне отвод.
Уверенный тон и строгая внешность красивого адвоката не понравились Корнееву. Опыт ему подсказывал, что от этой женщины стоит ждать больших неприятностей. Но внешне он пытался сохранять спокойствие и вид доброго, любезного следователя.
— Хотелось бы знать мнение самого Романа Петровича, — сказал он, мило улыбаясь. — А вдруг Роман Петрович против?
— Нет-нет, — поднял руки арестованный, как бы сдаваясь в плен, — Роман Петрович не против отдать себя в руки бывшей супружницы. Токмо на волю Божью и разум супруги уповаю я. Токмо ей единой могу доверить свою душу и тело.
— Вот видите, Людмила Сергеевна, он всё шутит. Может, вы ему объясните, что не в том он положении, чтобы шутить.
— Непременно, Иван Корнеевич. Я правильно запомнила ваше имя?
— Абсолютно! Но позвольте поинтересоваться, Людмила Сергеевна, какими судьбами вы оказались у нас? Насколько мне известно, подследственный не имел возможности с вами общаться.
— Я вам после объясню. А теперь мне хотелось бы ознакомиться с материалами дела, а потом побеседовать с моим подзащитным.
