— Ну не стоит так не стоит, — не стал настаивать следователь. — Тогда начнём допрос.
— Иван Корнеевич, прежде чем мы приступим, мне бы хотелось предупредить, что против себя я показаний давать не буду, — Роман растянул рот в вежливой, извиняющейся улыбке. — А если мне будет что-то непонятно, я ведь юридически слабо подкован, то вынужден буду обратиться к помощи адвоката.
— Что вы, что вы, Роман Петрович, — в свою очередь засиял следователь, — сегодня у нас будет не столько допрос, а так, почти беседа. Правда, записывать всё же придётся. Сами понимаете — работа такая. От вас требуется в подробностях, в мельчайших деталях описать весь день четвёртого августа. Это в ваших же интересах. Возможно, вы будете настолько убедительны, что мы извинимся и отпустим вас на все четыре стороны. А возможно, и нет. Всё в ваших руках.
— Я могу и в письменном виде изложить все подробности этого дня, если вы не против. Почерк у меня некрасивый, но разборчивый.
— Хорошо, пишите, — согласился майор, не меняя доброжелательный тон. — Только нужно написать, где были, с кем, время, место, имена, явки, пароли и т. д. Мы должны будем всё перепроверить, и если что-то не подтвердится, мой вам совет: ищите хорошего адвоката. Вот вам бумага, ручка — пишите.
На изложение событий злополучного дня Роману понадобилось больше часа. Он честно и добросовестно описал всё, что с ним произошло 4 августа, за исключением любовного приключения. Затем передал бумаги следователю. Тот мельком взглянул на них и сказал:
— Ну что ж, почерк разборчивый, убористый. На сегодня всё, а завтра побеседуем.
На следующий день от любезного и дружелюбного тона майора не осталось и следа.
— Ты что, сучонок, вздумал со мной в игры играть! — заорал он, едва Роман переступил порог кабинета. — Думаешь, умнее всех? Я из тебя вытрясу и душу, и печень с селезёнкой! Ты мне всё расскажешь! Всё! Ты понял?!
Майор долго сыпал угрозы, брызгая слюной и размахивая кулаками перед лицом задержанного. Когда он, наконец, замолчал, Роман с подчёркнутым удивлением спросил:
— У тебя что, майор, раздвоение личности? Вчера ты играл доброго следователя, сегодня — злого. Может, я завтра зайду?
После этих слов он получил сильный удар в грудь. Настолько сильный, что не смог устоять на ногах. Двое крепких сотрудников легко подхватили его под руки и посадили на стул. Старший следователь наклонился к самому уху арестанта и прошипел:
— Не шути со мной, мразь. У меня с чувством юмора плохо.
