— Страх — а вы испытали именно страх — самая сильная эмоция. И поэтому она пробивает любую апатию, — сказал Павел. Кудрявцев внимательно смотрел на него и курил. — Ваша болезнь, которую мы так просто и назовем апатией, поражает отнюдь не самых слабых, ее жертвы — люди преуспевающие, с высоким интеллектом и достатком. Апатия медленно, целенаправленно съедает человека изнутри, превращая его в робота. — Павел посмотрел на своего клиента. Тот серьезно кивнул головой. — Кого-то она приковывает к постели, а кого-то, напротив, как вас, заставляет наращивать жизненный темп. Он наращивается, вы испытываете сильные острые ощущения, а потом — все, полное психическое изнеможение. Так?
— Абсолютно точно. Как быстро, правильно, четко вы все сформулировали и поняли меня. Так что же делать?
— Не спешите. Вы пока еще только на поверхности. Необходим серьезный анализ всех ваших жизненных переживаний, а дальше вы сами увидите, как лечить болезнь. Дело в том, что справиться с ней можете только вы, если захотите. А я? Я только вас буду немножко направлять. Вы сами сказали — скука. Да, основа у этой болезни всегда одна — смертная скука и переживание того, что нет никаких переживаний.
Сергей откинулся на спинку кресла. Равнодушным и апатичным в этот момент его назвать было нельзя. Во-первых, он только что вновь пережил случай с акулой. Во-вторых, говорили все-таки о нем, а это было скучно только в самую последнюю очередь.
— Не вы первый, не вы последний, Сергей, болезнь не такая уж новая. Хотите краткий экскурс в историю?
— С удовольствием, — сказал Сергей. — Вы знаете, Павел, прошлый сеанс у вас меня здорово встряхнул, и сегодня тоже, я даже, честно говоря, не ожидал.
— Как с акулой? — улыбнулся Павел.
— Нет, по-другому, там был страх, а здесь другое. Давайте свой экскурс.
— Апатия — болезнь заморская, завозная. Что-то вроде СПИДа или тропической лихорадки. А вот для американцев это скорее не болезнь, а национальная черта. В XVI веке на свежеоткрытый континент хлынул поток отчаянных людей, немалую долю их составляли авантюристы и активные романтики, которым Европа казалась слишком тесной и скучной. Иными словами, это были европейцы, мечущиеся в поиске новых впечатлений. Уже тогда многих из них к переселению толкали глубокая скука и апатия. Генетический фундамент нации был заложен. Апатия воспроизводилась из поколения в поколение, она приобретала все новые, более тяжелые формы и проникла во все слои американского общества. Сегодняшняя Америка буквально утонула в апатии. Скучая без войн и катаклизмов (11 сентября — такой подарок, как ни цинично это звучит), она становится на уши, чтобы развлечь, избавить от скуки своих сограждан.
