Напряжение в комнате ощутимо возросло, хотя ничего зловещего в этом не ощущалось. Скорее, нечто в стиле «да колись уже ты наконец!».
– Я не хотела, чтобы это произошло… – начала Мэдди, и ее глаза наполнились слезами. – Я собиралась сначала поговорить с тобой, но мы так классно проводили время вместе, и он так любит меня, а я его…
Накрыв ее ладонь своей, я заглянула в ее милые глазки.
– И… как это было?
Она облизнула губы и опустила голову.
– Больно. У меня немного потекла кровь, но он двигался так медленно. Настолько, что прямо трясся от усилий. Он боялся сделать мне больно, и на самом деле болело совсем недолго.
Я улыбнулась. Из моих собственных глаз полились слезы, скатываясь по щекам. Моя малышка выросла.
– Тебе это понравилось?
Мэдди быстро кивнула.
– Мы с тех пор сделали это еще два раза, – хихикнула она. – И эти два раза были в миллион раз лучше!
Я рассмеялась, зная, о чем она говорит.
– И что насчет ваших отношений? Как он ведет себя сейчас? По-прежнему без нареканий?
Глаза Мэдди вспыхнули, словно именинный пирог, весь утыканный свечами.
– Ох, он такой классный! Каждый день повторяет, что я самая красивая девушка на свете, и что он любит меня, и что однажды мы непременно поженимся.
Сжав руки у груди, она отрешенно уставилась на кухонную стену.
– Он просто совершенство, Миа. Все, о чем я когда-либо мечтала. Все, что ты велела мне найти перед тем, как я решусь на этот шаг. Я счастлива до невозможности.
Сорвавшись со стула, я заключила ее в объятия – мне необходимо было ощутить ее близость.
– Я так рада, что у тебя был хороший опыт, и что мужчина, с которым ты встречаешься, любит тебя такой, какая ты есть. Ведь это так, да? Он любит тебя и за твою истинную, внутреннюю красоту, а не только за то, что снаружи?
Мэдди лихорадочно закивала, пока я гладила ее по голове.
– Думаю, да. Он все время повторяет это мне. Вообще-то он хотел поговорить с тобой. Я сказала, что сегодня вечером не получится, но, может, завтра ты согласишься поужинать у его родителей. Они хотят познакомиться с моей семьей… и, ну, ты все, что у меня есть.
Сердце вновь волной захлестнуло чувство вины, гнев на бросившую нас мать и сожаление при мысли об отце, который не способен был привести себя в норму на сколько-нибудь продолжительное время, чтобы поддерживать нас в важнейшие периоды нашей жизни. По крайней мере, Мэдди. Она этого заслуживала.
Прижав ладони к щекам сестренки, я нежно поцеловала ее в губы.
– Я буду рада познакомиться с родителями твоего парня и поговорить с ним по душам.
