Мы вместе с одной из ЖП поднялись в наши номера, оставив парней веселиться в их тесной мужской компании. В целом, по-моему, мы достигли впечатляющих результатов. Собрали целую кучу денег, подняли рейтинг Мейсона и всей команды «Ред Сокс» в целом и позволили кучке богачей скостить немало налогов. Но, что самое важное, мы почтили память матери Мейсона, и теперь больше женщин, чем я могла бы сосчитать на пальцах рук и ног, смогут пройти ранний скрининг и, возможно, спастись от смертельной болезни.
Я чувствовала себя практически современной матерью Терезой, только в шикарных туфлях, узкой юбке и кожаной куртке. Хмыкнув себе под нос, я пьяно ввалилась в общую гостиную. Там было пусто, но я заметила пиджак Мейсона, перекинутый через спинку дивана, – значит, мой бейсболист вернулся в номер. Пройдя на цыпочках к его комнате, я заметила узкую полоску приглушенного света, сочившегося из-за приоткрытой сантиметров на пять двери.
Подойдя ближе, я услышала какой-то шум. Мой мозг не в состоянии был выдать адекватную реакцию на то, что я слышала, пока это что-то не оказалось прямо у меня под носом. Сквозь щель видны были два тела. Мейсон явно оседлал какую-то женщину и долбил ее сзади.
– Мать твою, такая узкая, – пропыхтел он.
Я пялилась, не в силах отвести взгляд, как он провел рукой по спине женщины и зарылся пальцами в ее светлые волосы. Мейс откинул эту пышную гриву в сторону, и тут я, наконец, разглядела, кто же стоял на четвереньках. Рейчел. Милая, профессиональная Рейчел прижималась своей идеальной маленькой задницей к Мейсону, пока тот жарил ее что было сил. Обняв Рейчел рукой за плечо, он сделал резкий толчок.
– Моя. Теперь ты моя, Рейч. Я собираюсь трахать эту сладкую киску каждый день до конца моей жизни, – проревел он.
– О боже, Мейс! – вскрикнула Рейчел. – Так хорошо. Я кончу, я сейчас кончу, о боже мой!
– Вот так, крошка, – сказал Мейсон, приподнимая ее, обхватывая рукой за грудь и лаская оба соска одновременно.
У нее была маленькая, но идеально ложившаяся в ладонь грудь, и Мейсон откровенно наслаждался ей, не выказывая никаких претензий. Я понимала, что мне надо уйти, что я не должна оставаться и подглядывать, но они были так прекрасны. В отличие от того зажигательного эротического шоу, за участием в котором я застукала Мейсона в последний раз, это было чем-то совершенно иным. Я как будто любовалась произведением искусства. Актом любви, запечатленным во всей достоверности.
