Несколько раз мы катались вдвоем с миссис Кеннеди, но мне до нее было как до луны. Падал я куда чаще, чем она, и в конце концов мне пришлось сказать ей, что, раз уж я отвечаю за ее безопасность, лучше бы мне оставаться в катере. Чего я не хотел совершенно точно, так это чтобы ей однажды пришлось спасать меня самого.
Время от времени с нами в море выходила Этель, а еще как-то раз компанию миссис Кеннеди составил космонавт Джон Гленн, в то время как президент и журналисты с восхищением наблюдали за ними. Впрочем, обычно в Гианнис-Порт в катании на водных лыжах принимали участие лишь я, она и Джим.
В будние дни, когда президент работал в Вашингтоне, миссис Кеннеди немало времени проводила с его отцом, которому на тот момент было семьдесят два года. Джозеф Патрик Кеннеди был послом Соединенных Штатов в Великобритании при Франклине Делано Рузвельте, и пусть он давно уже оставил эту позицию, его по-прежнему с уважением называли «посол Кеннеди».
Он был жизнерадостным мужчиной с заразительной улыбкой, у которого, впрочем, хватало врагов. Они с Жаклин испытывали друг к другу огромное уважение и поддерживали теплые отношения, полные взаимного восхищения. Джозеф Кеннеди мог часами сидеть с ней на своей просторной веранде, разговаривать и смеяться.
В пятницу все менялось, и на следующие сорок восемь часов активность в поместье Кеннеди достигала апогея. Строго по расписанию Борт номер один приземлялся на авиабазе Национальной гвардии в западной части Кейп-Кода, а уже оттуда президент отправлялся в Гианнис-Порт на военном вертолете – зеленом с белым верхом, что обозначало личный транспорт главы государства.
Приземление президента на площадку перед домом посла Кеннеди всегда вызывало ажиотаж у детей. Подумать только: к дедушке прилетают на вертолете! Также они прекрасно знали, что произойдет позже. Заслышав характерный шум несущего винта, который становился громче и громче, все они вмиг собирались вокруг площадки, а мы подвозили поближе гольф-мобиль. Едва вертолет приземлялся, президент сбегал вниз по ступенькам, и первой его всегда встречала Кэролайн, оставив позади двоюродных братьев и сестер. Лицо президента сияло от радости, словно при виде детей и своего любимого Гианнис-Порта он на один короткий миг забывал обо всех тяготах своей работы. Он бодро шагал прямиком к гольф-мобилю, садился за руль и громогласно спрашивал:
– Кому мороженого?
– Да-а! Мороженое! – кричали дети в ответ, всей гурьбой забираясь в гольф-мобиль вместе с ним – внутрь набивалось до дюжины ребятишек, кто сидя, кто стоя. Президент заводил мотор и с широкой ухмылкой ехал в сторону своего дома прямо через лужайку на заднем дворе Бобби, стараясь сбросить «хвост» секретной службы. В конце концов он оказывался на подъездной дорожке к собственному особняку, которая выходила на Ирвинг-авеню, там поворачивал направо, а затем налево и выезжал на Лонгвуд-авеню.
