Я отвернулся от миссис Кеннеди, сжал трубку покрепче, закрыл глаза и проговорил:
– Хуже уже некуда.
Агенты из группы президента, которые ожидали прибытия кортежа на площади, примчались в госпиталь Паркленд, как только им сообщили о выстрелах. С ними приехал и адмирал Джордж Беркли, личный врач президента. Автобус со свитой ехал в хвосте кортежа, поэтому доктор Беркли не знал, насколько все серьезно, пока не заглянул в операционную лично.
Врачи делали все возможное, чтобы спасти президента, но я понимал, что надежды нет. Когда доктор Беркли наконец вышел из операционной, по его лицу все было понятно без слов. Миссис Кеннеди тут же встала и сказала:
– Я иду к нему.
Медсестра попыталась ее остановить, но доктор Беркли сделал той знак и проводил первую леди в палату. По крайней мере, она смогла побыть с мужем в его последние минуты.
Откуда ни возьмись появились двое священников и юркнули в операционную.
– В операционную только что вошли двое священников, – сказал я Джерри Бену, который все это время оставался на связи. Может быть, они смогут хотя бы немного утешить миссис Кеннеди. Они хотя бы знают, что нужно сказать.
Через минуту из палаты вышел агент Рой Келлерман и хрипло сказал:
– Священник только что соборовал президента. Пока что никому официально сообщать нельзя, но президент мертв.
Мне не требовалось дополнительного подтверждения: с такими ранами не выживают. Тем не менее услышать это… У меня перехватило дыхание.
– Клинт, что там? – нетерпеливо спросил Джерри Бен по телефону. – Что говорит Келлерман?
Я сделал глубокий вдох.
– Президент мертв, Джерри. Это не для широких масс, но президент мертв.
На другом конце провода повисла тишина. Джерри Бен был главой спецгруппы президента с момента инаугурации Кеннеди и практически не расставался с ним все три года службы. Постепенно у них сложились очень хорошие отношения, чем-то похожие на наши с миссис Кеннеди. Президент доверял ему во всем. Как раз перед началом избирательной кампании Джерри решил взять отпуск, чтобы разгрести домашние дела. Это был его первый отпуск за три года – и вот труп мистера Кеннеди лежит в больничной палате.
Мир, может быть, и остановился, но нам нужно было как-то жить дальше. В голове вновь зазвучали слова Бобби: «Насколько все плохо?»
– Джерри, – сказал я, – тебе стоит сообщить генеральному прокурору и другим родственникам президента. Они должны узнать об этом не из газет.
Президент мертв. Господи, неужели президент мертв…
