– Миссис Кеннеди, прошу прощения за этот инцидент. Это был Родди Мимс из ЮПИ. У нас с ним уже были проблемы.
Я достал катушки пленки из кармана и показал ей.
– Но пленка у меня. Он не очень этим доволен.
Она улыбнулась и сказала:
– Зато я этим довольна. Спасибо большое, мистер Хилл. Я очень благодарна вам за то, что вы его настигли.
Мне не понравилось, что дети заметили драку, но, кажется, их это не напугало. Проблема позабылась, и Кэролайн всю дорогу оживленно болтала с мамой на посторонние темы. Вскоре после прибытия меня известили, что президент желает немедленно видеть меня в Овальном кабинете.
О господи! Новости распространяются со скоростью света.
Когда я зашел в Овальный кабинет, президент Кеннеди и пресс-секретарь Пьер Сэлинджер уже ждали меня.
Скрестив руки, президент перешел прямо к делу.
– Что произошло в аэропорту, Клинт? – спросил он.
Я рассказал о беспокойстве миссис Кеннеди и о том, что я организовал оцепление.
– Затем, мистер президент, фотограф Родди Мимс въехал в зону, объявленную запретной, на мотоцикле курьера. Я остановил его, конфисковал пленку и передал его полиции аэропорта.
– Смотри, Клинт, я знаю, что ты совершил хорошее дело, но пресса раздует из этого скандал. Нужно решить проблему.
– Я знаю, что Родди может быть наглым и бесцеремонным, – вмешался Сэлинджер, – но нам нужно что-то сделать, пока он не раздул из этого скандал.
Президент Кеннеди разжал руки и виновато улыбнулся.
– Клинт, – сказал он, – прости, но, боюсь, ты станешь в этом деле козлом отпущения. Тебе придется признать вину.
– Я понимаю, – ответил я. – Я не хочу для вас проблем, мистер президент.
– Все в порядке, Пьер позаботится об этом, – пообещал президент Кеннеди. – И спасибо за соблюдение интересов миссис Кеннеди и детей, Клинт. Я очень благодарен тебе.
– Спасибо, мистер президент.
Пьер Сэлинджер объявил прессе, что произошло «недопонимание». Пленка будет возвращена компании, где работает фотограф, и дело можно считать закрытым.
Мне это решение не понравилось, но я смирился, зная, что президент оценил мой поступок, а для публики необходимо показать на кого-то пальцем. Не стоит допускать, чтобы офис президента или пресс-офис Белого дома обвинили в недопуске прессы.
В таких ситуациях мне часто приходилось сравнивать свой долг и преданность лично миссис Кеннеди и риск получить нагоняй от президента, а то и случайно выставить его в нелестном свете.
Мне также пришлось объясниться перед помощником начальника секретной службы и руководящим агентом Белого дома, но они согласились, что я действовал правильно, и посоветовали продолжать делать свою работу. В газетах в связи с этой историей появилось мое имя: фотограф уверял, что, по моим словам, он был арестован – это не было правдой. Через пару дней шумиха поутихла, и больше об этом никто никогда не вспоминал.
