— Заткнись, — сказал Зафод, — и покажи панорамный вид.
Свет на мостике погас. Стало видно, как на панели управления то там, то здесь мигают огоньки, отражаясь в четырех парах глаз, уставившихся на экраны мониторов внешнего слежения.
На экранах абсолютно ничего не было.
— Узнаешь? — прошептал Зафод.
Форд нахмурился.
— Нет, — признался он.
— Что ты видишь?
— Ничего.
— Узнаешь это?
— Да о чем ты?
— Мы в туманности Лошадиная голова. В огромном темном облаке.
— А что я должен был узнать на пустом экране?
— Во всей Галактике только изнутри темной туманности можно видеть пустой экран.
— Здорово.
Зафод засмеялся. Он не мог скрыть своего волнения, совсем как ребенок.
— Это же потрясно, это просто здорово!
— Что такого уж потрясного в том, что мы сидим в облаке пыли? — осведомился Форд.
— Ну вот что ты думаешь могло бы здесь быть? — приставал к нему Зафод.
— Ничего.
— Никаких звезд? Никаких планет?
— Нет.
— Компьютер! — заорал Зафод. — Поверни угол обзора на одну восьмидесятую, только не говори ни слова!
В продолжение секунды казалось, что ничего не происходит, но затем в углу гигантского монитора засиял яркий свет. Красная звезда величиной с небольшую тарелку плавно въехала на экран, сопровождаемая второй точно такой же — это была бинарная система. Чуть позже в углу возникло нечто огромное в форме полумесяца и довершило картину — красное сияние, растворяющееся в глубокой черноте, ночная сторона планеты.
— Я нашел ее! — закричал Зафод, барабаня по панели. — Я нашел ее!
Форд смотрел на него, не понимая.
— Что нашел? — спросил он.
— Перед вами… — торжественно провозгласил Зафод, — самая невероятная из всех когда-либо существовавших планет.
(Выдержка из путеводителя «Автостопом по Галактике», стр. 634784, раздел 5а. Статья «Магратея»)
«Давным-давно, на заре времен, в великие славные былые дни Галактической Империи, жизнь была бурной, богатой и, по большей части, свободной от налогов. Могучие звездные корабли бороздили бескрайние просторы космического океана в поисках приключений и добычи у дальних экзотических солнц. В те героические дни сердца были храбры, ставки высоки, мужчины были настоящими мужчинами, женщины были настоящими женщинами, а маленькие мохнатые создания с Альфа Центавры были маленькими мохнатыми созданиями с Альфа Центавры. Никто не боялся противостоять неизведанным опасностям, совершать великие поступки, расщеплять инфинитивы, которые никто до этого не расщеплял — и так мало-помалу крепла Империя.
