— Гадость, — объяснил Марвин. — Так и есть. Ужасная гадость. Даже не говорите при мне об этом. Взгляните на эту дверь, — он сделал шаг внутрь и заговорил, имитируя стиль рекламной брошюры. Дружно сработали микросхемы иронии, встроенные в модулятор голоса: — «Все двери этого звездолета обладают веселым солнечным расположением. Им приятно открываться перед вами, и они закрываются за вами с чувством удовлетворения от хорошо проделанной работы.»
Дверь стала закрываться за ним, и по издаваемому ею звуку было ясно, что она действительно испытывает удовлетворение. «Ууууууммиумм-ах», — сладко простонала дверь.
Марвин смерил ее презрительным холодным взглядом. Его логические микросхемы в это время возмущенно галдели, пытаясь развенчать концепцию применения физической силы. В спор вступили и другие микросхемы, которые сказали: «стоит ли беспокоиться», и «какой смысл», и «бесполезно вмешиваться». Прочие микросхемы подивились на молекулярный состав дверных компонент и мозговых клеток гуманоидов. Потом, от скуки, они измерили уровень водородной эмиссии в кубическом парсеке окружающего пространства и отключились в тоске. Спазм отчаяния сотряс тело робота.
— Пойдемте, — прогудел он, — мне велено сопроводить вас на капитанский мостик. Посмотрите на меня: мозг размером с планету, а мне приказывают вести пришельцев на капитанский мостик. И это называется работой, приносящей удовлетворение? Я вас умоляю.
Он повернулся и пошел к ненавистной двери.
— Э-э, извините, — позвал Форд, идя следом, — какому правительству принадлежит этот корабль?
Марвин проигнорировал вопрос.
— Посмотрите, посмотрите на эту дверь, — ворчал он, — сейчас опять откроется. Так вся и расползлась от удовольствия.
С обворожительным постаныванием дверь скользнула в сторону, и Марвин тяжелым шагом прошел сквозь нее.
— За мной, — скомандовал он.
Остальные быстро проследовали за ним, и дверь скользнула на место с благодарным щелчком и урчанием.
— Спасибо отделу маркетинга сириусианской кибернетической корпорации, — Марвин тяжко волочил ноги по сияющему изогнутому коридору, простиравшемуся впереди. — «Давайте построим роботов с настоящими человеческими качествами», сказали они. И попробовали. На мне. Я — опытный образец. Стыдно сказать.
Форд и Артур смущенно забормотали невнятные слова протеста.
— Ненавижу эту дверь, — не мог успокоиться Марвин. — Я не порчу вам настроение, нет?
— Какому правительству… — снова начал Форд.
— Никакому правительству этот корабль не принадлежит, — оборвал его робот, — он в угоне.
