Спустя еще некоторое время — по моим прикидкам, около получаса — мы наконец-то остановились недалеко от края обрыва. Громко шумела вода, издавая низкий гул, периодически налетали порывы ветра, принося с собой крики чаек. Не в силах одолеть любопытство, я подошел к краю и аккуратно выглянул из-за толстого дерева, скрученного в причудливую спираль. Внизу расстилалась река, широкая и бурная. Чуть впереди она срывалась водопадом с обрыва и впадала в широченное озеро или даже море — сложно сказать наверняка. Вдалеке над горизонтом поднимались свинцовые тучи, сверкали зарницы. По-моему, я даже увидел косые полосы дождя. Мы были на большом расстоянии от непогоды, вполне вероятно, что до нас грозовой фронт мог даже и не дойти. Но именно сейчас это было настолько мощно и красиво, что я не сразу услышал, как Лысый вытащил кляп изо рта сидящего на земле пленника и начал с ним говорить.
— Пятый уровень, — с усмешкой говорил захваченный боевик. — Должен признать, ты хорошо справился, Игорек.
— Кто вы такие и что делаете в этом районе? — Лысый не обратил внимания на панибратство или же просто сделал вид, что ему все равно.
А наш пленник-то явно на взводе, не зная, чего ожидать от двух низкоуровневых персонажей, как-то сумевших его захватить. С другой стороны, похоже, он не оставляет надежду справиться с нами, так как ни одной попытки покончить с собой, чтобы воскреснуть среди своих и обо всем их предупредить, он до сих пор не сделал.
— Идем к точке выхода, — ответил пленник, проигнорировав первый вопрос Лысого.
— Ваш отряд один или вы действуете заодно с кем-то? — мой напарник задавал вопросы спокойно и даже как-то буднично.
— Ты всерьез думаешь, что я буду отвечать на твои вопросы? — этот тип, Бондаренко, даже негромко расхохотался. — Я признал, что ты обхитрил меня, но это все. Можешь меня пристрелить или отрезать голову, не знаю, что вы здесь практикуете.
— До этого дойдет, не переживай, — произнес Лысый, как мне показалось, с удовольствием.
— Можешь начинать, — отозвался пленник.
В ответ Лысый молча достал меч, примерился и молниеносным движением рубанул Бондаренко по левому плечу. Что-то противно хрустнуло, в стороны брызнула кровь, а пленник коротко вскрикнул. Я непроизвольно скривился: все-таки наполовину отрубленная рука, болтающаяся на остатках сухожилий — зрелище не из приятных.
— Сколько вас тут еще? — спросил Лысый, примериваясь мечом к другому плечу пленника.
У меня же тем временем мороз пошел по коже. События последних нескольких дней, казалось, смогли меня сделать черствее, чем раньше — однако, нет. Одно дело видеть, как кто-то гибнет от рук чудовищ, зная, что вскоре ты увидишь жертву целой и невредимой, или когда вы все оказались в ловушке странного типа, в реальность угроз которого так сложно поверить, и совсем другое — наблюдать за размеренными пытками. Кто же ты такой, Дэвид?
