– Больно не будет, – произнес маг и провел рукой по ранам, которые сам же и нанес.
Раздалось сильное шипение, словно капли ледяной воды упали на раскаленную докрасна сковородку. От ран повалил густой сильный пар с багровым оттенком, а кровь на глубоких порезах начала кипеть и пузыриться. Затем, когда испарилась последняя оставшаяся на ране капля крови, порезы затянулись и выглядели так, словно были нанесены несколько месяцев назад. Только теперь Сильмара и Крагх увидели, что те шрамы, которые навсегда останутся на их грудных клетках, были особой волнистой формы, в виде знака, который был известен всем как печать Некроманта.
– Ну вот, – довольный собой подытожил волшебник, – а все говорят, что я мастер только всего того, что касается смерти и мертвецов. Но, как вы смогли убедиться, могу помогать и живым, пусть даже и с помощью мертвой воды.
Маг внимательно посмотрел в желтые с горизонтальным зрачком глаза Сильмары, затем в такие же глаза Крагха и резко бросил своим телохранителям:
– Уведите их в пещеры ожидания!
Сопровождаемые конвоем высоких скелетов дети драконов покинули покои Некроманта и облегченно вздохнули: сразу их не убили, значит, шанс выжить вполне реален. С особенным облегчением выдохнул Крагх, молчавший все время разговора, он очень боялся, что великий маг сможет распознать в нем нечто особенное, то, что не удалось распознать совету сестер и владычице.
Глава 10. Вопросы и ответы
Наблюдать откуда-то сверху себя самого, а точнее, собственное распростертое на полу тело было совсем не страшно, а скорее просто любопытно и необычно. Вокруг тела суетилось множество людей, одни расшнуровывали доспехи, другие прижимались ухом к груди, слушая, бьется ли еще сердце, а третьи лили на лицо и голову холодную воду.
Вот невысокий сухопарый старик крикнул, чтобы немедля послали за лекарем. Затем все тот же старик повернулся к богатырского телосложения воину и, размахивая руками, стал громко на того кричать. Богатырь был как минимум в два раза больше отчитывающего его старика, но стоял перед тем, словно провинившийся подросток, низко опустив голову на грудь, не произнося ни слова в ответ.
Затем вбежал лекарь, отогнал всех прочь от распростертого тела и прямо на полу стал раскладывать какие-то баночки и травы. Он тоже какое-то время, стоя на коленях, суетился возле безжизненного тела, прижимался ухом к груди, склонялся над лицом, внимательно всматриваясь в потухшие и безжизненные глаза, подносил к носу поверженного маленькую тряпочку, натирал виски какой-то мазью, давил толчками на грудь и даже пытался вдувать воздух в рот никак не реагирующего на происходящее тела. После всех этих бесполезных попыток, лекарь поднялся с колен, развел руками и медленно покачал головой из стороны в сторону.
