– Даже умелый воин успеет выпустить из самострела всего две стрелы, когда за то же время, другой воин выпустит из лука десяток. Конечно, у самострела много преимуществ, его называемые болтами стрелы более тяжелые и пробивные, но это не для тебя. Как мне поведал мастер по выбору основного оружия, твой главный критерий – это ловкость и скорость. Короче говоря, самострел явно не для тебя, так что закончим ненужный спор и положи неправильно выбранное оружие на место.
Раздосадованный и не до конца согласный с мастером Глеб положил на место тяжелый арбалет и вопросительно молвил:
– Ну говори тогда, какой лук лучше брать? А то вон их тут сколько, потом опять скажешь, что не тот взял.
– А чего ты сразу к лукам прицепился? – цокнув языком, ответил мастер. – Больше ничего не замечаешь?
– Так мы же вроде определились, что копья – это не для меня?
– Да при чем здесь копья? Вон там, с краю лежит, глянь!
Глеб внимательно посмотрел, куда указывал мастер и увидел с краю небольшую кучку камней размером с куриное яйцо.
– Ну, камни валяются, и чего? – пожал плечами он. – Я их и раньше видел. Оружие-то где?
– Ты давай лучше глаза-то разуй! – сердито ответил мастер. – А то только нукаешь, будто на кобыле едешь.
Глеб подошел к камням чуть ближе и увидел рядом с ними небольшой кожаный ремешок с расширением посередине и петлей на одном конце.
– Бери, бери, – закивал мастер. – Правильно смотришь.
– Это что, оружие? – подняв ремешок, недоуменно спросил Глеб.
– Конечно, оружие! – снова кивнул мастер. – Праща называется.
– Праща?! – протянул Глеб. – Это вы что, хотите, что ли, чтобы я в облаченных в железные доспехи врагов камнями кидался? Или, быть может, в этом мире вражья сила от щекотки, как мухи от дихлофоса, дохнет?
– Дурак ты, Глеб! – забирая пращу, сказал мастер.
– Ну конечно, я дурак, а вы тут все умные! – начал не на шутку горячиться бывший капитан. – Дайте мне родной автомат или любой пистолет, вот тогда я покажу, что значит оружие, которое на расстоянии врагов косит! Может, еще трубочку мне дадите, и я во врагов горошинами или жеваной бумагой плеваться буду?
– Между прочим, – это подал голос снова незаметно подошедший Евпатий, – встречаются здесь такие народы, которые из укрытия зазевавшегося воина своей духовой трубкой насмерть бьют. У них маленькие стрелы отравленные, которые не только в открытое место или сочленение доспеха попасть могут, а даже через кольчужные кольца, в силу небольших размеров проникают. Так что ирония твоя здесь не к месту.
