Мацумуро Генджи стоял над скрещенными лезвиями так, словно в погожий денек вышел подышать свежим воздухом. Он неторопливо обмахивался своим веером и смотрел на все вокруг таким безучастным взором, как-будто просто наблюдал с детства наскучивший пейзаж.
Трибуны затихли в ожидании, что же будет дальше. Томительные секунды тянулись одна за другой, а критские воины так и не стреляли по обозначившейся мишени. Их командир в волнении теребил тетиву лука, силясь понять, зачем им убивать этого безоружного и лишенного доспехов человека. Но в итоге, вспомнив, как он корчился от боли на приеме у мага, предводитель критян решил не играть с судьбой, а сделать то, что велели.
– Вложить стрелы! – не показываясь из-за укрытия, громко скомандовал он. – Стреляй!
С четырех сторон одновременно в беспечного самурая полетели четыре стрелы. Однако Генджи не рухнул, истекая кровью, на землю арены, а, сделав молниеносное движение своим веером, отбил все четыре стрелы и продолжил, как ни в чем не бывало, любование горными вершинами, не забывая при этом обмахиваться своим веером. Командир критян раскрыл от удивления рот и тут уже осознал, в чем был подвох кажущейся простоты задания. Этот выглядящий беспечным воин вовсе не так уж прост. А его веер, либо волшебный, либо сделан из чего-то, что не пробивается стрелами. Но как при этом он успевает отбить летящие в него одновременно с четырех сторон стрелы, все равно оставалось загадкой.
– Вложить! – снова громко скомандовал командир критян. – Стреляй!
Повторилось все то же самое. С изяществом машущей крыльями бабочки Генджи отбил своим боевым веером летящие стрелы и остался невредимым стоять на прежнем месте, как бы призывая критян еще раз повторить свою попытку. Но и третья попытка для критских воинов удачей не увенчалась. Самурай по-прежнему без единой царапины обмахивался своим веером.
Под восторженный рев трибун Некромант сделал знак Генджи, чтобы тот ушел пока с центра арены, а сам обратился к ликующим на трибунах воинам:
– Возможно, кто-то из вас решит, что наш Мацумуро Генджи заранее видел, где укрылись со своими луками новобранцы? Быть может, кто-то думает, что это облегчает поставленную перед Генджи задачу? – Некромант вопросительно вглядывался в лица затихших на трибунах воинов. – Ну что ж, – продолжал он, – мы дадим новопризванным возможность поменять свои места за укрытиями. Завяжите Генджи глаза!
К самураю подошел высокий воин-скелет и повязал на глаза Генджи повязку из плотной черной ткани. После этих манипуляций знаменитый военачальник сел, скрестив ноги, на землю и сложил свой боевой веер. Лицо его было спокойным и умиротворенным.
