С крыши автобуса открывался прекрасный вид на приближающуюся к щитам милиционеров разгневанную толпу. Еще несколько секунд и произойдет сшибка.
Хрясь! Бум! — громкий грохот, нарастающим набатом прокатился вдоль улицы… противники столкнулись!
Сдавленный хрип, чей-то протяжный, звериный вой, полный боли и отчаянья… и громкая брань, матершина и проклятья, сыпавшиеся как из рога изобилия. Грохот арматурин и бит, бьющих по милицейским алюминиевым щитам, стук камней и брусчатки, которая сыпалась с неба, подобно великанскому граду… и плотная, ощущаемая кожей ненависть… ненависть, которой нет предела и понимания.
Первые минуты схватки самые напряженные и опасные, обе стороны еще полны сил и энергии, руки нападавших, еще не устали колотить по щитам, спецназовцы и солдаты внутренних войск, пока сохраняют строй, и не отступают ни на шаг.
— Командир, глянь справа, какая-то хрень! — крикнул Леший, оглядывая поле боя, опытным глазом.
— Твою мать! — выругался Словник, чувствуя, как приближается беда. — Огнетушители взяли и все за мной!
Сквозь толпу протестующих, как раскаленный нож, сквозь сливочное масло, прорывалась плотно сбитая группа людей, они шли клином, оберегая нескольких парней с ведрами, двигавшихся внутри этой группы. Ведра могли означать только одно — в них горючка, которую сейчас выплеснут на щиты милиционеров.
— Поджигатели! С правой стороны поджигатели! — громко закричал Слон, пытаясь привлечь внимание полковника, командующего обороной этой стороны улицы. — Огонь! Надо открывать по ним огонь!
Полковник оглянулся, услышав крик Владимира, и затравленно завертел головой в поисках угрозы, но потом видимо спохватился и отбежал в сторону ближайшего автобуса. Как всегда, чем выше начальство, тем дальше оно от проблем!
Подхватив щит, Словник начал пробираться сквозь ряды ВВешников, рядом с ним двигался Жбан, так они на пару и «прорвались» к первой линии обороны, остальные бойцы крымского «Беркута» двигались в «кильватерной струе».
Опоздали совсем на чуть-чуть, буквально считанных мгновений не хватило, чтобы предотвратить беду. Всплеск жидкости, выплескиваемой из ведра, раздается совсем рядом и тут же разрыв петарды-фейерверка… громкий хлопок и высокое оранжево-рыжее пламя взметается высоко в небо…
— А-ааа! — громкий, нечеловеческий крик, молодого солдатика, так резанул по ушам, что захотелось зажать их руками, чтобы не слышать этого воя боли и ужаса. — Помогите!!!
— Жбан, убери их с дороги на хрен! — Словник сбил с ног, нескольких солдат внутренних войск, которые в страхе перед огнем бросили щиты и ринулись назад, толкаясь и мешая друг другу.
