— Ага, с кубиками! — улыбнувшись одной половинкой рта, тихо произнес Слон, когда майор скрылся в конце коридора. — Уроды!
— Ну, что командир, получилось договориться? — с надеждой в голове, спросил, подошедший Леший.
— Нет, Леха, не получилось. Говорит: бери, что дают и не перебирай харчами, мол, парни сейчас из Винницы приедут и вообще, в автобусах ночевать будем!
— Вот, уроды!
— И не говори, ладно, чего стоять, пошли в транспорт грузиться, через десять минут отправка, — Владимир махнул рукой и пошел вслед за убежавшим майором.
Защитная шапка с прорезями «балаклава», надета на голову, но пока еще не размотана, защитные наколенники, налокотники, перчатки, бронежилет — все это было уже одето поверх городского камуфляжа. Щит, резиновая палка и пластиковый защитный шлем «Джета» — все это ждало своего хозяина. Без этих защитных средств возвращаться на улицы Киева было смертельно опасно. Тяжелая брусчатка или кусок арматуры ломали кости как хворостинки, а так, хоть какая-то надежда на щит, шлем и собственную выносливость. «Беркут» и сотрудники ВВ были экипированы по плану «Волна». Это пресечение массовых беспорядков. Там предусмотрена такая экипировка: алюминиевые щитки на руки и ноги, бронежилет второго класса (пуля пробивает его насквозь), противогазы, резиновая палка, щит, газ, наручники, свето-шумовые гранаты, пластиковый шлем. Этот шлем разлетается после второго-третьего удара по голове.
Садясь на продавленное сидение в раздолбаном и ужасно гремящем «Богдане», Слон, привычным движением раскатал «балаклаву» и надел на голову шлем, ремешок, пока застегивать не стал. Автобус хоть и вышел с конвейера завода всего пять лет назад, но был в поистине плачевном состоянии — стук двигателя, щели в двери и окнах, лысая резина и неработающие печки отопления. Два дня назад, возвращаясь из Киева, автобус ломался три раза, водитель что-то там делал, и машина продолжала движение, но на тот путь, который обычно занимал всего час, тогда ушло больше пяти часов, из-за чего все замерзли до зубного стука.
Напротив Владимира сидел молодой парень, который наматывал на ступни ног полиэтиленовые пакеты. Носок, поверх несколько пакетов, потом еще один носок, и только потом тяжелый ботинок с высоким шнурованным голенищем — «берц». Ботинки отечественного производства, призваны были защищать ноги от холода и влаги… но где-то там, технологи ошиблись и эти «берцы» ни от чего не защищали… ни от холода, ни от воды. Промерзали и промокали так, что казалось они именно для этого и предназначены. Как сказал молодой Стас Глинки, по прозвищу Глаз: «Надо очень сильно не любить свои ноги, чтобы надевать на них, то, что выдает родное государство!» Словник, как и остальные бойцы его отряда, носили исключительно ту обувь, которую купили на свои, кровно заработанные деньги. Этого же принципа придерживались и бойцы других отрядов «Беркута», исключение составляли только молодые, еще не набравшиеся житейского опыта парни. Если быть откровенным, то оглядываясь вокруг, Владимир сделал вывод, что в Киев были направлены лучшие из худших: было очень много молодых, совсем недавно набранных бойцов. Ветеранов, прослуживших в отрядах больше десяти лет, можно пересчитать по пальцам. Из всего сводного отряда крымских «беркутовцев», таких же опытных как Словник или Леший с Гвоздем, было всего десять. Та же самая тенденция наблюдалась и в остальных отрядах — опытных ветеранов было не больше одной десятой от всего личного состава.
