– Так! Вы там что делаете?! Фамилии, адреса – быстро!
Сначала повисла пауза. Потом из темноты появился молодой человек лет 20-ти. За ним еще 6.
– Я майор Сизова. Быстро документы, – уже не так бойко проговорила Екатерина, тут же пожалев о своей робости, будто хулиганы могут почуять ее страх. Лица молодых людей было не разобрать – темно, да они в шапках и капюшонах.
– Кабан, она нас всех сдаст, – раздался голос кого-то из тех, кто шел сзади за первым.
– Кабан, че делать будем?
Екатерина напряглась, хотела убежать. Но тут же прокрутила картинку в голове: она нажимает домофон, а эти парни ее в пять секунд хватают за шиворот. А бежать обратно на каблуках – ноги уже не несут.
– Ребята, вы чего такие серьезные? Да я просто так спрашиваю… – начала Екатерина как можно добрее.
– Кабан! Мент она. Че делать будем?
– Тихо, Шакал. Я сам решу, – Кабан (как его называли подельники) достал из кармана что-то блестящее, – ты че тут забыла, курица?
– Я тут живу. Я пойду?
– Хах! Да, щас ты пойдешь! Поди сюда, – и он махнул рукой, приглашая подойти.
– Нет! Я сейчас полицию вызову! Отстаньте от меня! И она повернулась к домофону, руки ее тряслись от страха. Ведь раньше ее подвиги заканчивались успешно, никогда не представляла Екатерина, что нарвется на настоящих бандитов. Да еще в собственном дворе!
Замерзшие пальцы судорожно тыкали по кнопкам, как вдруг она услышала несколько быстрых шагов со стороны хулиганов и почувствовала острую боль в правом боку. От боли колени подкосились, и она медленно опустилась на холодный бетон. А шайка хулиганов спокойным шагом направилась из двора. Екатерина подумала, что надо запомнить хотя бы одежду. В глазах потемнело, она потеряла сознание.
Вернулось сознание к Екатерине в больнице. Рядом с ней было большое белое пятно – врач, как потом она поняла. Напротив кровати сидела еще одна фигура и голосом мамы что-то спрашивала у белого пятна. Медленно приходило понимание случившегося. Екатерина попробовала позвать маму, но не смогла вымолвить ни слова: в горле пересохло настолько, что было больно глотать. Из руки торчала трубочка – капельница, а из глаз от света потекли слезы.
Тут врач повернулся к ней и сказал:
– Вот и чудно. Я так и знал, – сказал он, обращаясь к фигуре на стуле, – полчаса после наркоза, и она придет в себя. Идите сюда.
Над Екатериной возникло лицо мамы:
– Милая моя девочка! Все хорошо! Я рядом! Кто это сделал? Ты помнишь? Мы их…
– Тише, – сказал врач, – вероятно, сейчас она не вспомнит, что произошло, Ваши слова могут причинить вред.
