— Разве ты видел сам, кто убил моего родича?
— Ты этого тоже не видел. Но со мной великий волхв Вышата. Его чары могут раскрыть многие тайны. Но зачем перекликаться через речушку? Зайдём вместе в святилище.
Санаг, явно недовольный, вертел в руках плеть. Но женщина в лисьей шапке склонилась к нему, и царь аргиппеев направил коня в реку. За ним последовали женщина и десяток знатных аргиппеев. Они хотели въехать в святилище верхом, но Ардагаст вошёл туда пешим, и им пришлось слезть с коней из уважения к знаменитому воителю. Вслед за Зореславичем вошли Ларишка, Ардагунда, русальцы, Волх и Вышата с двумя волхвинями, а также Акмар, Идна и Ядыгар.
В священной роще стоял небольшой сруб под крышей из горбылей. Акмар открыл дверцу. За ней был виден чёрный деревянный идол и берестяной короб со священными предметами. Старик воздел руки:
— Этим богом клянусь — мы не приносили Сандарза в жертву!
Санаг указал плетью на чёрного идола, потом на человеческий череп на одном из кольев:
— Каким богом — Кереметем? Убивать без вины и лгать людей учит он.
— Инмар высоко, далеко, Кереметь близко, — вздохнул Акмар.
А Ядыгар зло проговорил:
— Говорят, Кереметь был богом у сарматов. Те его прогнали, а он пошёл по свету с красивым полотенцем и обещал его тому, кто творцу всего зла молиться станет. Дурак удмурт на полотенце польстился...
Ардагаст тем временем глядел на спутницу Санага. Её лицо, на редкость красивое, было совсем не похоже на скуластые узкоглазые лица аргиппеев. Из-под лисьей шапки падали на плечи роскошные золотые волосы. Это лицо и волосы он не мог бы ни с чем спутать. Сразу вспомнились Гиндукуш, Кавказ...
— Вила Злата... пери Зарина! Или как тебя теперь зовут? И когда ты перестанешь по свету бродить?
— Когда вода в реках течь перестанет! — со смехом ответила она. — Или когда ты перестанешь подвигов искать. А зовут меня здесь, как в Гиндукуше: пери Зарина — «золотая». Ты меня никогда не видел лебединой девой? А Санаг увидел. И поймал. А потом ушёл со мной в подводный мир, только заскучал там, да и с царём озёрных дэвов не поладил. Мы и вернулись на землю. Теперь я — царица аргиппеев.
Она кокетливо повела плечами, взявшись руками за окантованные бронзой ремешки, которые шли поверх кафтана, от плеч к поясу, подчёркивая её высокую грудь. Чеканной бронзой блестел и пояс царицы, а в ушах сияли золотые с бирюзой серьги.
— А как же твой кавказский пастух?
— Он погиб со славой и отомщён. Чего ещё желать лучшему мужчине на Кавказе? А его родичам нужен наш сын, а не я.
