Я долго смотрела на неё, пока она не отвела взгляд, и её уши опустились.
— Но это не всё, так?
Зони прикрыла глаза.
— Да… есть еще кое-что. — Она глубоко вздохнула. — Есть вероятность, что ты родственник одной из министров.
Чего?
— Это… смешно. — Засмеялась я, ожидая улыбки или еще чего… подсказки, что это было шуткой. Она не смеялась. Просто глядела на меня, почти жалея.
— Совершенно нелепо! Как я могу быть родственником Министерской Кобылы? Что заставило тебя подумать такое?
— Две причины, — рассудительно ответила она. — Первое: Глори рассказала мне о серебряных пулях и черных футлярах, в которых они содержались. — Изображение одного из контейнеров для Серебряных пуль появилось на экране. — Каждый из них зачарован таким образом, чтобы открываться очень узкому кругу пони или их родственников. — У меня закралось чувство, что эти пони были теми, к кому должен был попасть ЭП-1101. — Министерства использовали подобные контейнеры для транспортировки совершенно секретных документов и небольших предметов между собой ближе к концу войны.
— И что… моя пра-пра-тетка была троюродной кузиной Рарити? Что в этом такого?
Определенно ничего такого, ради чего стоило умирать, это уж точно.
— Если б на этом все и заканчивалось, тогда да. Но есть еще проект Стальной Пони. Я полагала, что данные будут повреждены. Более того, я боялась, что на восстановление уйдут месяцы, если не годы. Ведь, попытка принудительно открыть проект с ЭП-1101, если ты не авторизован, вряд ли положительно отзовется на самой программе и Стальной Пони. — Картинка на проекторе показала мне цепную пилу, разрезающую терминал. Зони зашагала. — Однако Стальной Пони не поврежден. Он был открыт, и все данные целы. Там были файлы, о которых даже я забыла. Такое возможно, только если ЭП-1101 активировался и снял блокировку… а это мог сделать только прямой потомок Министерской Кобылы или принцесс.
Я уставилась на изображение себя, тыкающей кнопку, и терминал показывающий «доступ разрешен».
— Но…
Я подумала о Флаттершай. Рарити и Твайлайт.
Она слегка улыбнулась.
— Но это невозможно. Я знаю. Министры никогда не выходили замуж и не имели детей. Реинбоу Деш, по слухам, предпочитала кобылок, но другие нет, и поверь мне, к ним было приковано постоянное внимание общественности; только Эпплджек имела подтвержденные отношения, и даже они подвергались сомнению.
— Почему именно так? — нахмурилась я. — То есть, ни свиданий, ни детей.
Зони вздохнула и пожала плечами.
