Кивнув, я потихоньку начала отходить, но Каррион перегородил мне дорогу с мрачным выражением лица. Выражение его лица было настолько суровым, что я мысленно вознесла благодарности Уиллоу за то, что она приказала деактивировать его энергетическую пушку. Ну… она ведь действительно была отключена, да? Не думаю, что я смогла бы регенерировать из кучки зеленой слизи. Мои губы выдали самую большую улыбку, которую я физически могла себе позволить не порвав пол-лица. Он стоял прямо передо мной.
— Эм… так что?.. ну… до свидания?
— Да, — сказал он мрачно. Его хищные глаза смотрели на меня в упор. Внезапно, он схватил меня за плечи и притянул к себе, прижавшись жестким клювом к моим губам. Я почувствовала, как что-то по вкусу и ощущениям напоминающее кожу скользнуло мне в рот. Наверное, в этот миг вся моя обгоревшая в пламени Хайтауэра грива встала торчком. Я слабо сопротивлялась, слишком ошарашенная происходящим. И вот, наконец, его клюв сжалился надо мной, отстранившись и дав глоток свежего воздуха. Я выпучив глаза уставилась на него, с трудом сдерживая рвотные позывы, тогда как он с совершенно серьезным выражением лица просто кивнул мне, — До свидания, Блекджек.
Грифон развернулся и торжественно направился назад к столу, в то время как помещение Загробной Жизни разразилось смехом и улюлюканьем, пока я, сидя в нелепой позе, продолжала жалкие попытки очистить язык с помощью покореженных пальцев.
Святая Селестия! И как теперь избавиться от этого привкуса?!
* * *
Двадцать минут спустя, Психошай и Стигиус встретили нас с Рампейдж снаружи заведения. Пегаска выглядела счастливой. Не «садистски-радостно-мочить-всех-пони» счастливой, а по-настоящему умиротворенной и довольной. Стигиус посмотрел мне в глаза и робко улыбнулся, но затем обнял крылом желтую кобылку и ласково притянул её, поставив прямо перед собой. Рампейдж вздохнула, покачала головой и чуть отошла в сторону, дав парочке больше места.
Отсутствие Хайтауэра производило несколько тревожное впечатление. Все что осталось на севере, там где прежде была тюрьма, так это горный хребет да кучи бесполезного хлама разбросанного взрывом в окрестностях гор. Начинало темнеть, а через час или два было бы хоть глаз выколи, но сине-зеленое свечение исходившее от внутренней стороны хребта освещало нам путь. А когда мы подошли ближе мой ПипБак начал предостерегающе потрескивать, что нисколько не удивляло.
— Лакуна? — позвала я издали, не рискуя, подходить ближе к огромному радиоактивному кратеру, простирающемуся перед моими глазами.
