- Боевая тревога! - слышу взволнованный голос дежурного по штабу.
- Откуда сообщили?
- Из Минска.
Дрему как рукой сняло. Сердцем почувствовал, что тревога эта необычная, что случилось что-то серьезное. Неужели началась война?..
- Сигнал тревоги немедленно передайте во все гарнизоны, - приказал я дежурному. Сам быстро оделся и побежал в штаб. Жена, привыкшая к моим внезапным уходам в ночь-заполночь, на этот раз насторожилась, в глазах ее я прочел тревогу.
Одновременно со мной прибежали начальник штаба майор К. И. Тельнов и полковой комиссар А. И. Вихорев. Вопросов не задавали. Дежурный тут же вручил мне телефонограмму из штаба ВВС округа. Читаю: "Вскрыть пакет, действовать, как предписано".
Снимаю трубку, связываюсь с командирами полков. Те уже готовы, ждут боевого приказа. Разговор шифром предельно краток. Цели такие-то, встреча с истребителями там-то.
Звоню в штаб ВВС округа, чтобы доложить о готовности, Его начальника полковника С. А. Худякова на месте нет, командующего ВВС И. И. Копеца - тоже. На наш запрос: "Готовы ли к боевой работе истребители, как предусматривается планом?" - поступил ответ: "Их не будет. Лететь на задание без сопровождения". В то время мы еще не знали, что фашисты нанесли бомбовый удар по аэродромам, где базировались истребители, что большая часть самолетов уничтожена.
На всякий случай делаем еще один запрос. Нам отвечают: "Выполняйте задачу самостоятельно. Прикрытия не будет".
- Побьют нас, - высказал опасение Тельнов.
Я не хуже его понимал, чем грозит полет бомбардировщиков без истребителей, но не поддержал этот разговор. Это не учение, а война. Раз поставлена боевая задача, ее надо выполнять.
Чтобы ускорить передачу приказа в части, Тельнов и Вихорев побежали к своим телефонам, договорившись, кто и куда звонит. В это время ко мне вошел начальник дивизионных курсов командиров звеньев майор Никифоров.
- Товарищ генерал, - отрапортовал он. - Люди рвутся в бой. Разрешите и мне с ними?
Он с таким нетерпением ждал ответа, что я не устоял, хотя мог его, как воспитателя командиров звеньев, пока придержать в резерве. Обрадованный Никифоров четко повернулся и опрометью бросился к самолету.
Вскоре аэродром огласился гулом моторов. Бомбардировщики один за другим поднимались в воздух и исчезали в предрассветной дымке.
Теперь аэродром оглашался лишь урчаньем автомашин, перевозивших людей на боевые точки. Переезжало и управление дивизии на запасный командный пункт, оборудованный в лесу.
