Алька подскочил:
- А давайте сделаем бормотунчика! Чита, ты ведь хотел, да? Ты нарочно песок сгребал!
- Правда, давайте! - подхватил Игнатик.
- А песок-то подходящий? - спросила Данка.
- Да, я смотрел, - кивнул Чита. - Я сейчас принесу.
И он убежал.
- А что за бормотунчик? - недоумённо спросил Яр.
- Ты разве не делал бормотунчиков, когда маленький был? - удивился Игнатик.
- М-м… не помню. Вернее, помню, что не делал. Они какие?
- Ну, это такая штука… Такой… - сбивчиво заторопился Алька.
Данка объяснила:
- Их обязательно надо делать в тихом месте и когда рядом только друзья. И бормотунчик тогда как друг… Игнатик их делает лучше всех на свете.
Игнатик скромно промолчал, отошёл и стал подбирать у стены куски алюминиевой проволоки.
Пришёл Чита, принёс в подоле рубашки песок. Спросил :
- А из чего делать?
- Может, из моей рубашки? - самоотверженно сказал Алька. - Я могу подол оторвать.
- А мама оторвёт тебе голову, - подал голос Игнатик.
- А мама уехала. Я три дня буду у Читы жить, мы договорились, - победоносно сообщил Алька.
- Оторвёт, когда приедет, - уточнила Данка. - Яр, у тебя в кармане платок. Он тебе очень нужен?
- Не очень…
Платок расстелили на каменном полу. Игнатик насыпал напето горку песка. Завязал в узелок. Получился белый мешочек размером с большое яблоко. Игнатик подобрал в очаге обугленную щепочку. Любовно нарисовал на мешочке круглые глазки, нос-пятачок, весёлый рот. Из кусков алюминиевой проволоки смастерил витые ножки, потом ручки с растопыренными пальцами. Оттянул на узелке с песком материю, прикрутил ручки там, где у рожицы должны быть уши. А ножки приделал к подбородку.
Получилось удивительное существо - не то четырёхлапый краб, не то безголовый человечек с рожицей на пузе.
- Надо цеплялку, - вполголоса сказал Игнатик.
Алька и Чита подхватили тонкую ржавую проволоку. Один конец обмотали вокруг выступающего камня на очаге, другой закрепили на железном крюке, вбитом в стену. В метре от пола.
Игнатик согнул пальцы бормотунчика, подвесил его за руки на проволоке. Тот покачался и замер. Все тоже замерли, чего-то ждали.
У Яра на дне сознания шевелились мысли, что надо скоро возвращаться на крейсер, и получится ли это, и надо ли рассказывать там про всё, что случилось, и как грустно будет расставаться с ребятами, и удастся ли увидеться снова. Но самым главным был интерес: что за бормотунчик, для чего он?
Бормотунчик тихо качнулся. Его нарисованная рожица, конечно, не изменилась, но в глазах и улыбке появилось что-то живое. Так, по крайней мере, показалось Яру. Он услышал бормотание, попискивание, лёгкий треск, шёпот. Словно включился маленький расстроенный приёмник. Бормотунчик закачался сильнее… И вдруг, перебирая ручками, двинулся по проволоке. Остановился у края очага. Прекратил качание, зацепившись ножками за камень. Не двинув угольным ртом, сказал картаво:
