„О, если бы поднять фонарь на длинной палке“
„О, если бы поднять фонарь на длинной палке“Выпуск 10 (19)
Спецпроекты ЛГ / Муза Тавриды / Точка зрения
Проект крымского памятника
Теги: Осип Мандельштам
О новом памятнике Осипу Мандельштаму
Идея нового памятника родилась из обсуждения уже существующих, в частности, московского Мандельштама, – бронзовой головы на четырёх каменных кубах с выбитыми на них строчками стихов. Мы заметили, что во всех памятниках поэту основной акцент сделан на «гибельности». Во Владивостоке и в Воронеже это Мандельштам лагерный, умирающий, истощённый и больной. Дмитрий Быков так отозвался о воронежском памятнике: «Мандельштам – поэт утончённый. Памятник – топорный. Может, он символизирует грубость судьбы поэта, что с ним так обошлись? Но, глядя на этот монумент, понимаешь, почему его личная жизнь была так непроста, почему Саломея Андронникова не ответила ему взаимностью». К царству Аида отсылает нас другой Мандельштам, в Петербурге, – памятник просто тени поэта, стелящейся на камне.
Тынянов писал, что «биография – и в первую очередь смерть – смывает дело человека. Помнят имя, почему-то почитают, но что человек сделал – забывают с удивительной быстротой». В случае Мандельштама, на наш взгляд, эта «гибельность» закрепляет в общей памяти второстепенные представления, когда имя поэта ассоциируется с эпиграммой Сталину и 1937 годом, и в итоге Мандельштам становится неким абстрактным символом общего горя, символом жертвы, общим человеком, а памятник ему, соответственно, общим местом. «Нет, никогда, ничей я не был современник. Мне не с руки почёт такой».
Новый памятник – это памятник прежде всего живому поэту, такому же гордому писателю, как Пушкин на Пушкинской и другие. На сегодня модель скульптуры уже выполнена в гипсе. Её автор, художник Михаил Картузов, будучи поклонником творчества поэта, почерпнул идею в его стихах:
Кому зима – полынь и горький дым к ночлегу,
Кому – крутая соль торжественных обид.
О, если бы поднять фонарь на длинной палке,
С собакой впереди идти под солью звёзд…
«В конце концов, этот поэтический образ создан самим поэтом, это не наша выдумка. Торжественность одинокого шествия по снегу – горькое торжество. Жест, вздымающий, как знамя, шест с фонарём, это жест и Диогена, и городского сумасшедшего. Одиночки, дерзнувшего написать известные стихи о Сталине. Только у безумцев не действует инстинкт самосохранения. В этом жесте весь поэт.
