Хор в «Кавказском пленнике» (хормейстер Дмитрий Ходош) участвует в развитии двух основных линий оперы – конфликтов между пленником и черкесами и между Фатимой и её роднёй – и служит важной составляющей драматургической стройности постановки.
Одна из жгучих «страниц» спектакля – танцевальные сцены, в частности, лезгинка (хореография С. Боброва). Диву даёшься, как артисты балета в невероятно быстром темпе исполняют национальный танец, в высоких прыжках перелетая от кулисы к кулисе. По напору, зажигательности, темпераменту и массовости эта лезгинка напомнила «Половецкие пляски» из оперы «Князь Игорь» ещё одного композитора-«дилетанта», профессора Медико-хирургической академии и соратника Кюи по «Могучей кучке» Александра Бородина. Все композиторы «Могучей кучки», за исключением Балакирева, были, говоря сегодняшним языком, непрофессионалами: Римский-Корсаков – морской офицер, Мусоргский – прапорщик лейб-гвардии Преображенского полка, но их имена не сходят с афиш театров и концертных залов. А теперь и Кюи вернулся.
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
Неэме Кунингас,
режиссёр-постановщик:
– Режиссёры зачастую начинают сочинять то, что вообще не относится ни к автору, ни к произведению, что, на мой взгляд, ещё и неуважение к публике. А опера «Кавказский пленник» даёт возможность разных интерпретаций. По сути, это сюжет «Ромео и Джульетты». Только у Шекспира враждовали два аристократических клана, а у Кюи – кавказские горцы и русская армия. Такую историю можно поставить как романическую, поэтическую, этнографическую, патриотическую – богатое поле для трактовок. А можно показать историю любви, которая противостоит жестокости и насилию. На этом мы и остановились.
Мержанов: возвращение
Колумнисты ЛГ / Семь нот
Данилин Юрий
Теги: Виктор Мержанов , искусство , память
Музыкантам не изменяет память
Выдающийся пианист, народный артист СССР Виктор Карпович Мержанов вернулся на обожаемую им Большую Никитскую навсегда – в фойе Большого зала консерватории открыт бюст музыканта работы скульптора Вячеслава Пилипера. В этих стенах, собственно, прошла вся его и артистическая, и педагогическая жизнь. Более 60 лет! Ещё два адреса определяли многое в его жизни – Тамбов и Ивановка, Рахманинов.
Виктору Карповичу как-то смолоду везло на хороших, редких людей. В Тамбове учился у друга Рахманинова С.М. Старикова. После Тамбовского музыкального училища решил поступать в Московскую консерваторию, но «на орган». Не был уверен в себе как пианист. На вступительных экзаменах его предпочтению удивилась не кто-нибудь, а Мария Вениаминовна Юдина и посоветовала от органа отказаться и поступать на фортепианный факультет. Что он и сделал. Хотя орган не оставил. В консерватории был многим обязан своему любимцу – профессору Самуилу Евгеньевичу Фейнбергу. Мержанов многому научился у этих замечательных людей.
