В иной день они опять застают Рембрандта в состоянии слепого, безудержного отчаяния. Никакими словами сочувствия и утешения нельзя прогнать его мрачность и безысходную скорбь. В такие дни они оставляют Рембрандта одного, зная, что именно одиночество, хотя и трудное для него, поможет ему прийти в себя.
Но вот буря тяжких переживаний улеглась, и он снова обрел душевное равновесие. Он знает, что этому кризису предшествовали два года страстной, напряженной работы. Он создавал картину за картиной. Каждый день после обеда без умолку трещали доски дубового печатного станка; равномерно, быстро, без задержек совершалось рождение новой гравюры; от медной доски отскакивали оттиск за оттиском. За короткое время он создал больше произведений, чем несколько живописцев-современников, вместе взятых. И от своих учеников он настойчиво требовал упорного труда. Маас стал подлинным мастером. Скоро и Майр встанет на ноги.
Можно ли удивляться, что после такого безумного напряжения, огромного труда и многочисленных забот в его душе наступил перелом. Он уже не так часто вспоминает Саскию. Он жаждет одного — покоя, глубокого, холодного, целительного покоя; но только на время, чтобы потом с новыми силами взяться за работу. Это диктует ему честолюбие, такое же неистовое и требовательное, как и прежде.
Покой, тишина, возможность сосредоточиться. Первый раз в жизни чувствует он в этом потребность… Он задумывается и снова рассматривает себя в зеркало.
Ему исполнилось сорок четыре года. Он стискивает зубы. Неужели жизнь его отныне пойдет под гору? Нет, он этого не хочет! Он должен снова подняться к вершинам искусства!
Но кто же подарит ему покой и мир, кто облегчит ему путь к повой жизни, которой он так сильно жаждет?
Как-то среди ночи Хендрикье услышала шум в прихожей.
Она садится в постели и прислушивается.
Тяжелые, шаркающие шаги; глухое бормотанье…
Она узнает — это голос Рембрандта.
Откидывает одеяло и зажигает свечу. Испуг сковывает ее движения. Почему Рембрандт вдруг бродит по дому среди ночи? Уж не заболел ли? Все ли благополучно? Сейчас она встанет и поглядит, что случилось. Тревога и решимость подгоняют Хендрикье. Она быстро сбегает вниз по лестнице.
И в прихожей она увидела его. Держа подсвечник в вытянутой вверх дрожащей руке, он водит им вдоль степ, на которых развешаны его картины. Он словно что-то ищет. Глаза его лихорадочно блестят. Сало свечи капает на его пальцы и одежду.
Хендрикье прикладывает руку к сильно бьющемуся сердцу.
