Но вот уже брезжит рассвет. Лежа щека к щеке, они просыпаются. Мелкий дождик тихо шуршит по оконным стеклам.
С улыбкой смотрят они друг на друга. Теперь она видит его глаза — темные, блестящие. Вот он склоняется над ней в долгом поцелуе, и она трепещет от ожидания.
— Хендрикье, моя милая…
— Мой Рембрандт…
Его рука лежит на ее плече.
— Теперь ты будешь со мной, Хендрикье? Ты ведь навсегда останешься со мной, правда?
— Навсегда, мой милый, мой муж.
— Но я ведь намного старше тебя.
Ее объятия лучше слов говорят ему, как он еще молод.
Отворяется дверь, и в комнату тихо проскальзывает Титус — хрупкая белая фигурка. На пороге он останавливается и смотрит полусонными глазами. Потом подходит к постели.
Он не удивлен, увидев Хендрикье рядом с отцом. Рембрандт подымает сына на кровать, и мальчик уютно устраивается между ними.
Рембрандт и Хендрикье улыбаются друг другу.
Каждый вечер падает снег, а здесь, дома, пылает в камине красное пламя, потрескивают поленья, на темных стенных коврах пляшут тени. Ребенок уже заснул; они сидят перед камином и слышат, как наверху, в комнате над ними, смеются и разговаривают ученики; вот кто-то из них запел озорную старинную песню, аккомпанируя себе на лютне.
Рембрандт говорит мало, и Хендрикье глядит на него с восхищением, в благоговейном молчании. Счастье делает человека молчаливым и сосредоточенным. Иногда они берутся за руки и смотрят в глаза друг другу. Тяжелые балки на потолке и темные стены надежно охраняют этот укромный уголок. Мягко, тепло падает свет. За окнами — снежная вьюга. Изредка оба подымают голову и прислушиваются. Рембрандт обнимает Хендрикье или проводит рукой по ее волосам. Хендрикье улыбается и очень, тихо произносит одно только слово; оно доносится как будто издалека. Это слово Рембрандт слышал в далеком прошлом, и оно пробуждает в нем грустные воспоминания… Разве всего этого не было уже однажды? Закрыв глаза, он вспоминает давно позабытое. Когда-то у него была жена, ее рука лежала в его руке, он держал в объятиях ее юное, прекрасное тело. Разве можно в человеческий век прожить несколько жизней?
Настоящее тоже полно глубокого смысла.
Рембрандт просыпается по утрам полный сил, помолодевший. На узком окне расцвели серебристые ледяные цветы. Женщина тихо, по-детски смеется во сне. Он осторожно целует ее волосы, рассыпавшиеся на подушке. Хендрикье! Какое простое имя! Рембрандт тихо и сосредоточенно повторяет его про себя. Хендрикье… Он не хочет нарушить ее сон. Неслышно ступая, он идет к себе в мастерскую.
