Разузнали адреса обоих Илларионовых, раздобыли их телефоны и принялись названивать. У Александра Викторовича ответил милый женский голос, который сообщил, что Сашеньку застать можно будет, когда закончится его двухгодичный контракт с йеменскими властями. Год он уже оттрубил, остался еще год. Приезжал ли Александр Викторович за это время домой? Нет, не приезжал ни разу. А кто его спрашивает?
Эмма положила трубку.
Телефон Илларионова Андрея Валентиновича набирали не единожды, но никто не отвечал. Телефон молчал глухо, мертво. Окна в квартире были зашторены. Может быть, конечно, номер телефона и адрес устарели, а может, тогда же из Москвы Андрей Илларионов уехал куда-то далеко и надолго, даже дальше, чем в Йемен, и дольше, чем на два года.
Эмма попыталась навести справки, и результат их обоих обескуражил. Андрей Илларионов считался в Нижнем человеком не из последних. Его отец был совладельцем сети игорных заведений и ночных клубов, собрал немалое состояние, которое сын приумножил. Да, ирония судьбы состояла в том, что именно ему случайно или не случайно достались бриллианты Константинова! Как говорится, деньги к деньгам.
Однако узнать, где именно находится сейчас Илларионов, когда вернется в Нижний и вернется ли вообще, никак не удавалось. И Эмма решила, что пора поближе познакомиться с Людмилой Дементьевой. Очень может быть, что их отношения с Илларионовым настолько хороши, что она все знает о нем и его намерениях. Конечно, не исключено, что Дементьева всего лишь какая-нибудь сослуживица и звонок ей был случайным. Однако Эмма была убеждена: встреча с Людмилой приблизит их к цели.
Роман верил Эмме и скоро понял, что интуиция снова ее не подвела. Словно бы черти ворожили ей! Все, что ей стоило предположить, немедленно воплощалось в жизнь. Иной раз Роману начинало казаться, что Эмма просто играет в поддавки – и с ним, водя его за нос, изображая неведение, хотя заранее прекрасно осведомлена обо всех персонажах этой истории; и с судьбой, разыгрывая страх перед завтрашним днем, хотя способна угадать, как будут развиваться события; и даже с собственным отражением в зеркале, перед которым она отрабатывает эту беспомощную гримаску наивной девочки, хотя гораздо больше пристала бы ей маска женщины-вамп, искушенной, хитрой…
Стервы?
Нет.
Да.
Эмма слишком сложна и непредсказуема, чтобы ее можно было определить одним словом. В одном можно быть уверенным: без нее Роман ни за что не очутился бы там, где он очутился.
