Опять Билову подошла очередь лезть; он с мольбой поглядел на Ваську. Васька внимательно, как пересчитывая, осмотрел кирпичи.
— Мало: еще надо.
Билов обреченно стал натягивать респиратор.
— Погоди! — Васька спрыгнул из кузова на землю. — Сапоги давай. В кузов лезь, Юля, покури! — Обернулся к Билову: — Аккуратней клади, чтоб целый… — И сам нырнул в яму.
Через десять минут Васька высунул голову из ямы, прохрипел:
— Руку дай!
Юля вытянул его из печи.
— Покидай еще… штук сто, — тяжело прохрипел Васька, протягивая ему респиратор. — И хватит…
— А Глеб?! — спросила Зинка.
— Он не хочет меняться…
— Как не хочет?! — Зинка рванулась к яме. — Глеб! Вылазь! Все! — Зинка нагнулась у края печи на пути кирпичной траектории.
Глеб, глухой от съехавших на уши резинок респиратора, засыпанный красной пылью с головы до ног, работал как заведенный, он нагнулся за кирпичом и с разгиба, не глядя, швырнул его — прямо в Зинку.
Зинка увернулась.
— Э-эй! Глеб! Вылазь!
Она снова нагнулась над ямой, протянула руку. Глеб тяжело выполз, очумело обвел всех взглядом.
— Ты что, подохнуть решил? — взвизгнула Зинка. — Как маленький, ей-богу!.. Садись в кабину!
— В кабину? — Глеб отер пот с лица, размазав красную грязь. — Ага…
— Тоже мне… стахановец… — Зинка с сердцем нажала на стартер.
Машина дернулась, Глеб ткнулся Зинке в плечо.
Кирпич выгружали в четырех местах: там, где должны быть контрфорсы. Пока выгрузили, Билов уже завел раствор, вывалил его в ящик и завел новый. Зинка уехала.
Юля клал один контрфорс, Глеб — второй. Завтра к вечеру можно и закончить.
Изо всех сил давя на педали, к коровнику катил Сашка.
— Чего, Сань? — спросил Глеб. — Запыхался-то..
— Вас бить идут!.. — тяжело дыша, выговорил мальчик. — Их много!..
— Все правильно, — Глеб почему-то обернулся к Ваське. — Поделом.
Васька разогнулся с кирпичом в руках, взглянул на него и вяло бросил его на землю. Снял рукавицы, высморкался, прижав пальцем ноздрю…
— Не предупредила, сволочь!.. Я…
— Ва-а-ась! — одернул его Глеб, глазами показывая на мальчика. И как ни в чем не бывало понес ведра с раствором к контрфорсу. — Чего стали-то? Работать надо!..
— Глеб Федорович! Они кричат: бить будут!.. — беспокоился мальчик. — Вон они!..
Студентов было человек десять. Шли они не спеша. Над дорогой за ними висела встревоженная пыль.
— Ну все! — упавшим голосом сказал Юля и смахнул со лба лот.
— Чего делать? — напряженным басом спросил Билов и взялся за лопату.
— Ребе-о-нок! — Глеб кисло сморщился. — Положь инструмент, не дразни людей. Они правые, за кирпич морду бить идут временно… — Глеб принес еще два ведра и закурил.
