Найда вернулась. Возникла призраком, вынырнув из нешелохнувшихся зарослей. Шерсть на ней стояла дыбом.
«Ловушка, хозяин. Хитрая. Яма, петля и сеть».
— Чего ж ещё ожидать от радушных хозяев? Впрочем, кто их винить станет, если по окрестностям и впрямь нечисть пошаливает? Веди, старушка.
Зелёный сумрак обволакивал, воздух словно сгустился, и точно ножом отрезало все старые звуки. Их место заняли новые, совсем не похожие на обычные лесные; меж стволов и ветвей плыла едва слышная музыка, словно незримый многоголосый хор тянул высокое «ааа…». Лемех мог даже уловить переливы мелодии, но не более. И — ни привычных птичьих голосов, ни шума ветра, и даже сучья под копытами коней не хрустели. Лемех глянул вниз — тут не было сучьев. Вместо мелкой лесной травы (где посветлее), вместо коричневого покрывала старой хвои вперемешку с сухими ветвями — мягкий мох, где искорками сияют крошечные — с черничину — светящиеся венчики. Все цвета радуги; и, чуть покачиваясь сами по себе, издают лёгкий, легчайший перезвон.
— На такую красоту и наступать-то невместно, — проворчал путник себе под нос. Осторожно шагали и лошади, опустив головы, словно выглядывая что-то на земле.
«Сюда, хозяин».
Да, вот она, первая ловушка. Непролазная заросль неведомых Лемеху кустов в рост человека, ощетинившихся шипами, что длиннее ладони. Маячит меж ними и просвет, словно получившийся сам собой, маячит и зовёт, да только лезть туда не следует.
Найда лапой разворошила мох, безжалостно вырывая-гася капли радужных огоньков. Открылась лёгкая плетёнка, аккуратно прикрывавшая чёрный провал ямы, где выставил остриё покрытый тёмно-коричневатыми потёками кол.
Лемех только усмехнулся. Молодцы-затейники, ставили, конечно, не на таких, как он. Для него наверняка припасено что-то похитрее.
Перебравшись через ямину и переведя лошадей, крадучись пробирались дальше, Найда показывала дорогу.
Следующая ловушка ждала их на развилке троп — скрытый мхом силок, петля, что готова была вздёрнуть неосторожно ступившего. Обошли и её; Лемех едва не поддался соблазну перерубить топором напряженный канат, скрытый в зарослях.
Третья ловушка — широко раскинутая сеть — спряталась у переброшенной через узкий, но глубокий поток пары брёвен. Здесь пришлось задержаться — лошадей не провести иначе. Лемех с досадой перерезал приводную бечеву, он не сомневался, что у хозяев Зачарованного Леса есть способ узнать, в порядке их ловушки или нет.
— Хотя, старушка, если разобраться, зачем им вообще какие-то ямы, петли и сетки при их-то магии? Не, в самом деле, зачем? Для отвода глаз? Или, может, чародейство тоже какие-то запасы имеет, не хотят тратить, где обычная волчья яма справится?
