Кракен разделил тесто на шарики и принялся раскатывать из них лепёшки.
Йанта выжидательно посмотрела на него, понимая, что у кока своё собственное понимание об историях древности, поэтому торопить нет смысла.
— В общем, был один ворлок… — наконец произнёс Тоопи. — Из Ванханена. Дружили они крепко. Говорят, побратимами даже стали, но я того не знаю, а врать не буду. Таких, как Оларс, Посредниками называют, потому что им между мирами живых и мёртвых вечно держаться приходится. Неблагодарная работёнка, да что поделаешь, нужная…
— И? — любопытство всё же брало своё, а спрашивать у драуга не стоило, пожалуй. — Почему был-то?
Тоопи пожал плечами:
— Мы, как из Маргюгровой пучины возвращались, попали в бурю. Кто уже разберёт, что там случилось, только Оларс корабль спас, а сам сгинул во Мраке…
Йанта нахмурилась, обдумывая, как бы задать следующий вопрос, но Лирак вдруг резко вскочил, прислушался, а затем выдохнул:
— Утбурдовы дети, никак к нам гости.
Его тревога невольно передалась Йанте, она тоже поднялась, поставив на стол кубок и с тоской вспомнив канувшую в море сумку с чародейским припасом.
— Что случилось?
— А, — махнул рукой моряк, — сейчас разберёмся! — И рванул сквозь стену.
Йанта уже хотела последовать за ним, но вдруг почувствовала, как к руке прикоснулось что-то холодное и влажное — щупальце кракена. Обернувшись, она вопросительно глянула на кока.
— Осторожнее, — попросил нахмурившийся Тоопи. — Никого пышущего дружелюбием мы сейчас встретить не можем. Держись за спиной ярла, а лучше иди-ка в каюту.
— Я не собираюсь стоять ни за чьей спиной, — повела плечами Йанта. — Но за совет спасибо…
Показалось, что Тоопи вздохнул ей вслед, но Йанта уже нырнула сквозь плотную стену, чувствуя, как быстрее течет кровь и восхитительным жаром разливается по телу предвкушение опасности. Рыбка, значит? Что ж, похоже, пришло время показать, на что способна колдунья из Аш-Шарама!
* * *
На палубе не было суматохи, все замерли на своих местах. Воздух пропитался напряжением и каким-то жутким предвкушением. Подняв голову, Йанта увидела мёртвого ярла — в живом глазу того пылал хищный огонь, на губах змеилась улыбка, от которой даже Йанте, далеко не трусихе, стало не по себе.
Она сильнее сжала рукоять подаренного ножа. Эх, жаль, клинок чужой, не прирученный, но выбора нет. Она справилась с веденхальтией, не будет лишней в бою и сейчас.
Внезапно раздался пронзительный свист, моряки, словно по команде, дружно выдохнули:
