— Все, беру тебя в жены, — объявил он, как только отдышался после первых восторгов. — Ты себя хорошо показала, ты мне подходишь. Но я должен еще поговорить с ярлами.
— Какое им дело до нас? — удивилась Пола.
— По самым важным вопросам мы всегда советуемся. Мы все равны, но я первый по званию, и им всем приходится равняться на меня. Не беспокойся, если они вдруг заупрямятся, я смогу их заставить признать мое решение.
Но Полу тревожило другое.
— Где мы найдем кюре, который согласится нас обвенчать? — спросила она. — Ты же не крещеный.
— Обойдемся без кюре, — ответил Ролло.
— Что-о-о? Тогда наш брак не будет признан ни церковью, ни французами-христианами.
— Мои родители были счастливы без всякого кюре, их родители тоже. Поэтому и мне ни к чему. Ты же не заметишь никакой разницы.
Не стоило продолжать спор. Ведь она его пленница и вполне могла разделить участь Арлет, если бы он так решил. Ролло, однако, не был обычным язычником. Дионисий рассказал: он подарил ценные реликвии собору Святого Вааста, заново отстроил монастырь в Юмиэгесе. Не так уж много, но, по крайней мере, он хочет принести что-то в долину Сены. Он не разбойник. Его люди не разрушают, они отстраивают. Иногда Ролло делился с ней своими мечтами. Несколько туманно он говорил, что видит себя заботливым хозяином французских земель и христианином. Вспомнив об этом, Пола не выдержала и спросила, почему бы ему не принять крещение сейчас, накануне их свадьбы. Он мог бы получить признание христиан и легче добиться того мира, о котором мечтает.
— Не забывай, — нехотя ответил он, — вполне может случиться, что я буду изгнан отсюда вместе со всеми своими людьми. Если я вернусь к себе в Халланд человеком другой веры, нашим богам это не понравиться, и я окажусь между двумя стульями.
Она все-таки решила выяснить все до конца.
— Если у нас будут дети, я захочу их крестить. Ты не будешь возражать?
Он всплеснул руками.
— Крести сколько угодно. Останутся ли они здесь, во Франции, или окажутся за морем, они от этого не пострадают.
Пола собиралась рассказать ему о христианском крещении, но подумала о том, что он может увести ее на свою родину. Там, конечно, холодно, негостеприимно и, наверно, придется стать язычницей. Она опечалилась и приуныла.
— Хорошо, что у нас будет ребенок, — неожиданно сказал Ролло. — После того, как старый Хулк, брат отца, погиб под Актанией, у меня не осталось родственников. Но когда у тебя есть собственная семья и твой род продолжат дети — это здорово…
