- Извини, старик. Я пошутил.
Китаец укоризненно покачал головой.
- А вот советские люди давно уже так не шутят со старыми китайцами.
- Что же, они, по-твоему, разучились смеяться?
- Смеяться они любят. Больше смеются, чем смеялись прежде. Но они шутят со старым китайцем, как со своим собственным отцом.
- Э, да ты философ… Но что же ты здесь сторожишь? Я так и не знаю.
- Мак, - старик указал на ковёр цветов. - Видишь сам, сколько его тут. Большее, очень большое богатство.
- Цветы в тайге? Кто же их разводит?
- Советская власть. Опиум - большая ценность.
- Ещё бы, каждая трубка - деньги.
- Ты не понял: опиум идёт на лекарство.
- Ну, небось перепадает тебе кое-что и на курево.
- Если бы так, я не был бы здесь сторожем.
- Не куришь?
- Нет.
- И никогда не курил?
- Гляди… - Старик протянул сухую, но крепкую, как свилеватое дерево, коричневую руку. В ней не было и признаков дрожи.
- Какие же силы удержали тебя от этого самого сладкого забвения?
Старик вопросительно посмотрел на Вана:
- Ты сказал, что у вас есть время для отдыха?
- Да, отец, - ответил маньчжур. - Мы будем гостями твоего дома до наступления ночи. Этот! человек должен отдохнуть. Ночью голове его не угрожает солнце, тогда мы и пойдём… Иначе… иначе я не доведу его куда нужно.
- До ночи далеко, - сказал старик и поставил перед гостями плошку рису. На почерневшую от времени, пропитанную жиром доску он бережно положил две пампушки. - Ешьте.
- А ты пока расскажешь, - попросил Ласкин.
- Хорошо, я расскажу. Расскажу, почему не мог курить опиум, хотя провёл около него всю мою долгую жизнь… Из родного края я ушёл давно, очень давно, потому что там мне было нечего есть Я ушёл в большой портовый город, куда прибывало много кораблей из чужих стран. Там можно было надеяться получить работу грузчика и иметь столько денег, сколько нужно бедному человеку, чтобы не умереть с голоду. Но, придя в порт, я увидел, что и без меня там довольно голодных. Большинство пришельцев забыло, когда ело в последний раз. Там было больше кули, чем гвоздей в каждом ящике, который нужно было погрузить на пароход или снять с него. Мы жили на пристани, чтобы не пропустить прибытие парохода. На спинах у нас старшинка мелом отмечал очередь. Никто не должен был работать больше одной смены в три дня, чтобы осталась работа для других. Но за эти двенадцать часов своей смены каждый из нас старался перенести как можно больше груза, чтобы заработать побольше. Я был молод и силён. Первую часть смены я мог носить по четыре мешка. На старый русский счёт это было по двадцать пудов. Я клал себе на спину по две бочки цемента, одна на другую. Так тянул я от парохода до парохода, не умирая с голоду. На меня смотрели с завистью, потому что я даже копил деньги. Деньги были мне очень нужны: на родине у меня осталась невеста. Я хотел жениться как можно скорее, и четыре мешка вовсе не казались мне большим грузом.
