— Дай Бог!
— А теперь ступайте!
— Вы меня гоните, Анжела?
— Так нужно.
— Почему? — спросил молодой человек, пораженный ее несколько отрывистым тоном.
— А потому, Луи, что, если вы останетесь дольше, я не в силах буду отпустить вас; потому что я изнемогаю, и если вы еще только несколько минут пробудете здесь, вся моя решимость рухнет, все мое мужество пропадет.
— Дорогое дитя! — пылко вскричал Луи. — Как я люблю вас!
— Вы хотите этого? Оставайтесь… вы будете свидетелем моей слабости, моих слез.
Молодой человек почувствовал, что она говорила правду. Он открыл рот, чтобы ответить ей, но видя, что рыдания душат молодую девушку, схватил ее в свои объятия, страстно поцеловал и, выскочив из комнаты, бросился бежать без оглядки в лес.
И он хорошо сделал. Если бы он обернулся, он повернул бы назад. Кто знает, что бы случилось тогда? Он не ушел бы.
Страстное прощание молодого человека сперва бросило в жар дочь Изгнанника, а затем леденящий холод охватил ее. Она почувствовала страшную слабость. Сильное напряжение сил, поддерживавшее молодую девушку до сих пор, покинуло ее. Все закружилось у нее перед глазами. И, испустив крик смертельно раненой птицы, она, вне себя, с громкими рыданиями упала на колени.
Между тем, граф с разрывавшимся от горя сердцем почти бежал по лесу, не разбирая дороги. Он шел наудачу без всякой цели: он спешил убежать, уйти от этого одинокого домика, где он оставлял все, что было самого дорогого у него на свете. Он даже не замечал, какой дорогой он идет. Случай помог ему. Через час после этой ходьбы, этого бешеного бега по лесу, он с удивлением увидел, что очутился на опушке леса. Ему стоило только сделать несколько шагов, чтобы выйти на равнину. Физическая усталость притупила в нем острую боль отчаяния и нравственных страданий. Невыразимая тоска давила его. Но все же быстрая ходьба освежила его пылающую голову. Спокойствие мало-помалу возвращалось к нему, и его мысли приняли до некоторой степени правильное течение.
Он остановился на минуту, бросив вокруг себя пристальный взгляд. Ничего подозрительного — все дышало невозмутимым спокойствием. Он узнал местность. Передохнув с минуту, он направился к форту Дюкэну, от которого был не больше как на расстоянии одной мили. Вдруг два выстрела, почти одновременно последовавшие один за другим, раздались над его ухом. Он отскочил в сторону.
Раздался третий выстрел, и его шляпа, насквозь пробитая пулей, покатилась на траву. Граф де Виллье выхватил шпагу и бросился в чащу, откуда слышались выстрелы.
