Я замолчала, наблюдая за лицом эльфа, но оно было по-прежнему непроницаемым. Даже в светлых глазах не было видно ни одной эмоции. Лицо Охтарона хоть и было красивым и безэмоциональным, но даже так почему-то совершенно не походило на кукольное. Было в нём что-то слишком живое, то, что он не мог скрыть даже отсутствием любой мимики.
— Вместе со мной из баронства выдворили всех слуг и людей, которые раньше жили в деревнях. Хольм полностью опустел.
— Полагаю, мой отец не смог купить баронство, которое ему по какой-то причине очень понадобилось, поэтому пошёл на такой шаг.
Я кивнула.
— Вот только мне немного не понятно кое-что. Почему он женил своего собственного сына? Для того чтобы получить баронство, можно было выдать меня за любого дальнего родственника.
— Ну, тут нет ничего странного. Мой отец всегда был недоволен мой. Вы же видите мою внешность? — я снова кивнула. За эти дни я его вполне хорошо осмотрела. Но даже так, не совсем понимала, куда клонит Охтарон. — Всё очень просто. Я сильно отличаюсь от моих братьев и сестер. Если бы не уши, то меня вполне можно было принять за человека. Мой отец всегда подозревал мою мать в измене, хотя такое совершенно исключено благодаря магии рода. Но даже знание того, что я его родной сын, не смиряло его с тем, что я мало похож на истинного эльфа.
Я была удивлена. По мне так даже если Охтарону убрать его уши, он всё равно никаким боком не станет походить на человека. Конечно, очень похож, но не стоит забывать, что тело это не всё. Эльфов от людей отличает нечто неосязаемое, то, что увидеть глазами нельзя, зато можно вполне себе ощутить.
— Но всё равно! — не согласилась я. — Даже если ваш отец вас не любил, как я поняла, это не мешала держать вас для более выгодного брака.
Понимаю, что может прозвучать жестоко, но с учетом этого времени и этого мира, такое вполне нормально. Детей тут на самом деле часто рассматривали, как средство для достижения тех или иных планов. Особенно, это было заметно среди аристократов. Хотя, в моем прошлом мире такое тоже было широко распространено. И не только в старые времена.
— Тут вы правы, — Охтарон согласно кивнул. И я даже не подумала обижаться. Если подумать, то наши с ним положения были слишком неравными. Как бы Князь не хотел Хольм, но женить из-за этого своего собственного, пусть и не сильно любимого сына, это верх глупости. — У меня только одно предположение, что этим он соблюдал некое условие.
