А теперь, глядя на вихрящиеся занавесы цветов, Аннабет вновь почувствовала себя шестилетним ребенком, только что узнавшим, насколько ужасен и опасен реальный мир на самом деле. Она тяжело плюхнулась на песок.
— Не знаю, что и думать.
— А ты и не думай, — посоветовала Сейди. — Дыши. Твои глаза привыкнут. Это похоже на плавание. Если ты дашь волю своему телу, то инстинкты подскажут тебе, что делать. Запаникуешь — тут же утонешь.
Аннабет постаралась расслабиться. Она начала различать узоры в воздухе: течения, плывущие между слоями реальности, ветреные следы магии, дымящиеся с машин и зданий. Место аварии поезда светилось зеленым. У Сейди была золотистая аура с туманными шлейфами позади, которые чем-то напоминали крылья. Там, где лежала собака, земля тлела, словно затухающие угли. От этого места змеились багровые щупальца, следуя по тому направлению, в котором ушел монстр.
Аннабет сфокусировалась на заброшенном квартирном доме, и ее пульс участился в два раза. Внутри башня горела красным — свет просачивался сквозь заколоченные окна, лучился из трещин в осыпающихся стенах. Над зданием вихрились темные облака, и туда слеталось все больше щупалец красной энергии, словно их манила к себе какая-то невидимая воронка.
Эта сцена напомнила Аннабет о Харибде, поглощающей водоворотом воду и корабли. Она однажды встретилась с ней в Море Чудовищ. Воспоминание не из приятных.
— Тот квартирный дом, — сказала она. — Отовсюду притягивает к себе красный свет.
— Таки-да, — подтвердила Сейди. — Египетские маги считают красный цвет дурным знаком. Он означает зло и хаос.
— Так вот куда направилась собака, — догадалась Аннабет. — Она хочет слиться с остальными частями скипетра...
— И, держу пари, отыскать своего хозяина.
Аннабет знала, что должна была подняться. Им следовало поспешить. Но, глядя на вихрящиеся слои магии, она боялась и пальцем пошевелить. Ей понадобилось множество лет, чтобы изучить Туман — магическую границу, разделяющую мир смертных от мира греческих богов и монстров. Но она никогда не думала о Тумане, как о реальной завесе. Как там Сейди назвала ее... Дуат?
Аннабет задумалась, а не связан ли Туман с Дуатом или, быть может, это вообще одно и то же? Число завес, которое она увидела, было ошеломляющим — словно гобелен, сотканный на одной канве сотни раз. Она боялась встать. Запаникуешь — тут же утонешь.
Сейди протянула ей руку. Ее глаза были полны сочувствия.
— Слушай, я понимаю, впечатлений много, но ничего не изменилось. Ты все та же опытная, владеющая рюкзаком, полубогиня, которой ты всегда и была. А теперь, у тебя еще и замечательный кинжал есть.
